— Скажу, сложно с ним. — Камилла пожала плечами. — Непонятный он. Жесткий, принципиальный, себе на уме. Насколько я знаю, до сих пор ни с кем в нашем курятнике не спал, хотя негласная охота на него идет. На мой взгляд, это о многом говорит.
Его превосходительство кивнул, выражая согласие. Действительно, в целеустремленности юноше не откажешь.
— Он хочет добиться цели и ставит на карту всё. И это всё, что я могу сказать о нем в целом.
— А в жизни? Плохой он, хороший? Злой, добрый?
— Не знаю, сеньор. — Камилла покачала головой. — И не злой, и не добрый. Пока это никак не проявилось. Но глаза у него…
— Что глаза?
— Угроза в них. Опасность. Будто говорят: «Не подходи! Хуже будет!» Это сложно описать, но девчонки в основном это чувствуют и боятся подходить.
— Боятся его трогать, обижать, — перевел его превосходительство. Камилла кивнула.
— Мы его слишком мало знаем, чтобы судить наверняка. Если окажется, что он… Не из крепких духом, ему придется несладко, поверьте. Если же взгляд соответствует… Я не знаю, что будет, сеньор. Может быть его даже и примут. — Его превосходительство улыбнулся. Звериные порядки корпуса не являлись для него секретом. —
— Может быть?
— Ну, вы же и сами все понимаете, — усмехнулась она. — Он — мальчик. Чужой. Вот вы сколько на этой планете? — перешла она в наступление, решив попытаться хоть раз уколоть дона Серхио лично. Другой такой возможности у нее не будет. — А своим так и не стали. Вы все равно чужак, хотя именно вы, как говорят, вытащили страну в свое время из пропасти. То же и с ним. Он чужак, сеньор. Мальчик.
— А с его собственным взводом что? — Его превосходительство проглотил шпильку, хотя внешне не подал вида. Впрочем, Камилла понимала, сегодня ей за это ничего не будет.
— Девчонки от него без ума. — Камилла покачала головой. — Защищают. Отсекают от других.
— Спят с ним?
— Нет. Он вписался как напарник, они держат его за своего, а со своими не спят.
— А со своими не спят… — зачем-то повторил его превосходительство и вновь задумался. — А что он сделал для того, чтобы они считали его своим? Я понимаю «пятнашку» — Мари-Анж сорвалась, а он… Прибежал к ней, нарушив приказ. Но что с «чертовой дюжиной»?
Камилла вновь пожала плечами.
— Не знаю, сеньор. Но они за него горой.
— Вы общаетесь с ним? Сейчас?
— Да, сеньор. — Она утвердительно кивнула. — Но редко. У него учебка, нам некогда.
— Однако, ты всё про него знаешь.
— Но это же корпус, сеньор.
— Телеграф… — в задумчивости потянул его превосходительство, встал и прошелся по кабинету.
— Мне нравится, что ты поняла главное: не может просто так хранитель съехать с катушек. Это хорошая новость. Плохая новость — это секретная информация.