— Да конечно! — Прокричал, громовым голосом Варнава.
— Согласен! — С явной неохотой произнес Монитор.
Император тоном, не допускающим компромиссов, произнес:
— Так заключите новый договор рукопожатием!
Олег охотно отпустил Монитора, тот побледнел, шатаясь, подошел к Варнаве и Кашпировскому. Последовали крепкие рукопожатия, троица посмотрела друг другу в глаза — перемигнулись. Затем они обнялись и три матерых пирата сцепились руками.
— Торжественно клянемся. — Кашпировский автоматически перекрестился. — Что будем дружить всегда и ни когда не предадим друг друга.
— Клянусь! — Произнес, вскинув правую руку Варнава.
— Всеми святыми во имя Божье, что будем верны слову. — Добавил Монитор.
— Аминь! — Закончил император.
Олег недоверчиво посмотрел в сторону триумвирата. Мальчишка ощущал себя как бы потерянным. Вот они вместе, а кто теперь он? Обыкновенный по сути босоногий юнга.
Кашпировский как само собой разумеющееся произнес:
— А теперь вы остаетесь капитанами своих кораблей под моим общим командованием. Погрузимся и в путь!
— Мы согласны! — Подтвердили Варнава и Монитор.
Дележка добычи и ее погрузка, заняли довольно много времени. Пришлось прихватить с собой три судна, груженные ценным сырьем, чтобы при случае продать его подороже. Так они двигались целых пять кораблей, два боевых, а три грузовые. По пути к ним присоединилось еще полтораста разбойников с большой дороги и общее количество членов берегового братства достигло, более шестисот пятидесяти человек. Однако теперь денег у морских разбойников хватало на всех, но хитрый император знал, что большинство из них все промотают в следующую кампанию, снова помчаться стаей голодный пираний в смертельный бой в одних рубахах. Что же это справедливо, голодному человеку легче пойти умирать, чем сытому барину. Состоятельные люди слишком трусливы, и Варнаву простоватого преданного, честного парня и Монитора, вот он коварен и его лучше убить, чтобы не ударил ненароком в спину, он видит насквозь. Для него загадка это Олег, что-то подсказывает ему, что мальчишка из того страшного мироздания, что зовут у них преисподней. Надо поговорить с ним. Пригласив юношу в каюту, Кашпировский приказал набить ему трубку и заварить фассроч, что вроде кофе, но гораздо вкуснее и с более длительным эффектом бодрости. Когда они остались одни император, словно невзначай спросил:
— Где ты родился белоголовый Олег?
Юноша автоматический ответил:
— В одной из давних арфийских колоний.
Кашпировский отрицательно замотал головой и выпустил из усов ироническую искорку: