Мне было странно посещать этот цикл при том сумбуре, что царил в моей голове. Курс больше касался психологических и социальных аспектов сексуального поведения, нежели техники секса. Речь шла о кросс-культурных различиях, сексуальном здоровье, растлении и насилии. Однако все это имело прямое отношение к моей нынешней ситуации, и мне не раз приходилось делать усилие, чтобы отвлечься от анализа своих проблем и слушать профессора. Мне стало немного легче, когда занятие завершилось.
Я улыбнулась при виде старенькой «хонды» Денни на парковке – она стояла там же, где он припарковался перед лекцией. Денни выбрался наружу и, сияя, пошел ко мне.
– Привет. – Лучась моей любимой дурацкой улыбкой, он стиснул меня в объятиях и закружил.
Со смехом я сцепила руки на его шее. Он угомонился, поставил меня на землю, и мы страстно поцеловались.
Переведя дух, я заглянула в его искрившиеся глаза.
– Кто-то, я вижу, повеселел.
Денни ухмыльнулся и шутливо толкнул меня.
– Мне позвонили днем: один контакт наконец окупился. – Он приосанился, и я усмехнулась в ответ. – Позволь представиться: новый сотрудник рекламного агентства «SLS».
– Умница… – Я обхватила его и поцеловала в щеку. – Вот здорово!
Отстранившись, я посмотрела ему в глаза:
– Я знала, что ты сумеешь. Ты же гений!
Он вздохнул, любовно глядя на меня:
– Ты все твердишь одно и то же! – Денни пристально меня изучал. – Я очень тебя люблю. Мне страшно жаль…
Меня захлестнуло чувство вины. Дурой была я, а жаль ему?
– Не надо… Это неважно. Теперь все уладилось, как и должно было быть.
Ну, почти все.
Я улыбнулась ему, вдруг готовая прослезиться:
– Я тоже тебя люблю.
Мы еще с минуту целовались на обочине, и все обходили нас. Мы не обращали ни на кого внимания, наслаждаясь обществом друг друга. Наконец Денни отстранился, взял меня за руку, и мы отправились домой.
Вечером он отвез меня на работу. На сей раз мне не хотелось слушать «Чудил». Сама не знаю почему – разве что из-за Келлана, чья холодность ко мне могла, как мне мерещилось, каким-то образом проявиться на сцене и стать очевидной всем. Денни расцеловал меня в щеки, и я пошла в подсобку, чтобы снять куртку и оставить там свою сумку. На выходе я столкнулась с Дженни и Кейт.
Кейт обычно работала по утрам. Я редко видела ее и толком ни разу с ней не разговаривала. Она была довольно симпатичной девушкой с длинными светло-каштановыми волосами, собранными в безупречный хвост. Ее карие глаза были столь светлого оттенка, что по цвету близились к охре, и их обрамляли такие длинные и густые ресницы, каких я в жизни не видывала. Кейт была высокой и, может быть, чересчур худой, но крайне изящной, как будто до «Пита» выступала в балете.