— А какая у Джозефа настоящая фамилия? — спросила она, не скрывая любопытства. — Что-нибудь аристократическое?
— Нет, вовсе нет. Рихтер, — ответил Макен.
— Откуда он родом? У него другой акцент.
— Не знаю, мисс Хелен, но думаю, что из Восточной Германии. — Он с гордостью провел вокруг рукой: — Разве не прекрасный зал?
— Для семьи из пяти человек он совершенно гедонистический, — колко заметила Хелен. — Я знаю, что семья богата, Макен, но содержание этого замка должно стоить целое состояние.
Стена отчуждения была разбита; пожилой человек проникся к ней симпатией и готов был рассказать практически все.
— Именно так, мисс Хелен, именно так! Их это разорит, но граф фон Фалендорф и слышать ничего не хочет о продаже Вечерней Песни — так переводится название замка.
— Довольно скоро его можно будет назвать Лебединой Песней.
Они вышли из зала. Дорога до входной двери оказалась весьма длинной.
— Вы скучали по Курту? — спросила она.
— И да, и нет. Думаю, собственная работа всегда интересовала его больше, чем завод или все остальное.
— А завод действительно работает и в субботу?
— Не сам завод. Господин Джозеф и госпожа Дагмар едут в свой офис. Так замечательно, что вы разыскали Курта до выплаты выкупа.
— Почему вы так говорите?
— Это были деньги баронессы, она свое приданое отдала внукам. — Макен открыл одну створку входной двери. — Курт оставил вам в автомобиле карту, мисс Хелен, отметив на ней завод и замок.
Девушка посмотрела на ясное небо; солнце своими лучами ласкало парк вокруг дома, даря тепло.
— Какой ужас, горбатиться в такой день на работе, — сказала Хелен со смехом.
— Господин Джозеф и не будет, — ответил Макен, провожая ее вниз по массивным ступеням. — Днем он уедет из офиса, чтобы навестить свою мать.
— Вы с ней знакомы? — спросила Хелен, глядя на припаркованный у нижней ступеньки «порше». Курту можно доверять. Контроль над ситуацией — его второе имя.
У нее была масса времени, чтобы привыкнуть к особенностям «порше», и даже осталось время, чтобы заблудиться. Однако езда по Мюнхену оказалась не такой трудной, как в Англии, где приходилось ездить не с той стороны. Немцы ездили правильно, по правой стороне дороги. Это не британцы с их островным менталитетом.
Машин здесь было гораздо меньше, чем в Нью-Йорке, даже меньше, чем в Холломене; видимо, далеко не каждый баварец имел машину или пока была доступна только одна машина на семью. Хелен с удовольствием поездила по городу, любуясь его видами, но к половине двенадцатого уже припарковалась недалеко от входа в «Фалендорф фарбен», решив таким образом слиться с работниками офиса.