— В гостиной я провожу мало времени, — сказала Катрин. Она уже выключила сирену, которую, кроме нее, никто не мог отключить, и объяснила, что, должно быть, насильник смотрел, как она входит, но, конечно же, не мог увидеть, как она отключает сирену, нажимая на секцию в дверном косяке, которую постоянно подкрашивает, едва покрытие начинает стираться.
Катрин повела их дальше по своему убежищу с искусственным освещением.
После демонстрации четырех спален с решетками на окнах Катрин привела их в студию.
— Здесь я рисую, — сказала она, показывая на стоящую на мольберте незаконченную картину, на которой были изображены высушенные цветы.
— А здесь я шью и вышиваю, — пояснила она во второй комнате.
«Как Дездемона! — подумал Кармайн, уставившись на висящее на манекене облачение священника. — Неужели все незамужние девицы этим занимаются?»
— Ну а вот тут я разрисовываю рукописи, — продолжила девушка, перейдя в третью комнату. — Признаюсь, это мне нравится больше всего. Вы удивитесь, капитан, как много различных людей и учреждений хотят что-то разукрасить.
— Так вы продаете свои работы?
— Да. Это — моя страховка от прежних времен, когда я бедствовала.
— Вы когда-нибудь ходили на вечеринки, мисс Дос Сантос? — спросила Хелен, когда они вернулись в гостиную.
— Только к Марку Шугамену. Последняя была четыре месяца назад.
— Вы встречали там кого-нибудь особенного?
Катрин на миг задумалась и вскоре кивнула:
— Да, встречала. Очень симпатичный мужчина! Мы довольно мило с ним пообщались, но больше он ухаживать за мной не стал. Не думаю, что он назвался мне полностью, но имя его было Бретт. Я еще сказала, что его назвали в честь кинозвезды, а он засмеялся. Сказал, что имя семейное, традиция.
Хелен с трудом подавила вздох — в списке побывавших на вечеринках Шугамена не было ни одного Бретта.
— У него была возможность пошарить у вас в сумке?
— Только когда я отходила в туалет. Но я отсутствовала недолго.
— Вы потом его где-нибудь видели?
— Нет, ни разу. Это неудивительно, капитан. Я не испытываю потребности в общении с людьми — ни дома, ни на работе. Мне нравится заниматься искусством. Я люблю одиночество.
— Вы не чувствуете себя… взаперти? — спросила Хелен.
Катрин Дос Сантос искренне и в голос рассмеялась.
— Господи, нет! Детективы, здесь я чувствую себя в безопасности! Женщины, которые живут одни, всегда боятся, что на них нападет насильник. Меня устраивали решетки на окнах, но я приложила немало усилий, чтобы усовершенствовать самое слабое место — дверь. Шум — лучшее отпугивающее средство, отсюда и громкие сирены. Они действуют безотказно. Я сама их установила, купив в магазине радиоэлектроники. — Она ликующе улыбнулась. — Мне особенно нравится та, что издает звук, как у подводной лодки. С такими соседями, как Хохнеры, я в безопасности, можете поверить.