Хелен его шутка шокировала, но она мудро попридержала язык; капитан временами мог быть излишне жизнерадостным без явных на то причин. Лучше всего сменить тему.
— Как близнецы восприняли новость?
— Как я и представлял. Пронзительные вопли, визги, крокодильи слезы. Истерика у Горди, которую Роберт прекратил, вылив ему на голову воду из вазы с маргаритками. А в душе радость от того, что они оказались наследниками тети Аманды. Я сам передал им ее завещание, так как эта мудрая женщина не нанимала себе нотариуса. Но когда я рассказал им о пропаже мишки Тедди и о том, что если он найдется, то будет принадлежать Чаббу, они в равной степени были удивлены и расстроены. Полагаю, помчались выяснить, не могут ли оспорить права Чабба на этот самый выдающийся экземпляр коллекции.
— Все, возвращаюсь в Чабб, — с усмешкой произнесла Хелен. — Хотя сейчас и неуместно говорить об этом. Сначала нужно вернуть стеклянного мишку, а уж потом беспокоиться, кто будет им владеть. Верно, сэр?
— Разумеется.
— Что стало с ее питомцами, капитан?
На лице Кармайна появилось странное выражение. Будь здесь Делия, она бы сказала, что капитан смущен.
— Э-э… ну… я забрал их домой для детишек. Взрослые, приученные к туалету…
— Как здорово, сэр! Какое облегчение! Я голову сломала, думая, как убедить отца взять их, но теперь беспокоиться не о чем. Я вам завидую.
Ее слова заставили Кармайна почувствовать себя гораздо лучше, особенно после весьма тяжелой ночи, когда собака скулила, а кота время от времени тошнило. Дездемона изменила свое решение и хотела, чтобы их забрали, однако Прунелла высмеяла ее нетерпимость. Она уверенно заявила, что через два-три дня худшее будет позади и семье Дельмонико останется только удивляться, как они могли жить без Уинстона и Фрэнки. А потом она позвала плотника, чтобы тот сделал в двери люк для животных. «Может, — с надеждой подумал Кармайн, — Уинстон и Фрэнки убегут прочь, и тогда у меня дома все вернется в норму». Хуже всего было, когда ему приходилось убирать кошачью рвоту.
* * *
Когда Роберт и Гордон Уорбертоны выяснили, что наследство Аманды даже без стеклянного мишки Тедди превышает два миллиона долларов, они впали в экстаз. И уже не столь болезненно реагировали на заявление своего адвоката, толкового парня, что они могут забыть об оспаривании прав университета на владение тем музейным экспонатом, хранение которого в должных условиях мог позволить себе только Чабб.
— Где мы будем жить, мой дорогой? — спросил Горди брата. — Здесь или в тех дивных апартаментах?
— О, только здесь, вне всяких сомнений, — ответил Робби. — Терпеть не могу дом без сада. К тому же мы вложили сюда столько сил, а продать сможем всего за сотню тысяч долларов; апартаменты же уйдут на аукционе за сумму в десять раз больше. Наличность положим на счет! Нам нужны наличные на счете в банке! Если мы продадим апартаменты, то можем не притрагиваться к голубым фишкам Аманды и при этом жить на широкую ногу. Наши планы продвигаются. Кто мог знать, что Аманда оставит нам столько после своей смерти? Мы надеялись только на небольшое денежное подношение, но… как прекрасен, прекрасен мир!