– Я так и понял, что вы скучаете, – тоже улыбнулся он.
– Вы всегда так наблюдательны?
– Почти.
– И наблюдаете за всеми?
Я устремила на него смеющийся взгляд из-под маски.
– Разумеется, нет, – галантно заверил он. – Только за самыми прекрасными девушками.
Да, Родриг, давать красивые ответы вы умеете. Вот только я сомневаюсь, что вас так-таки пленила моя красота. Скорее, вы, как и многие из присутствующих, любите загадки. Поэтому вам стало интересно взглянуть на новое лицо… Тем более что как раз взглянуть на него и невозможно. Люди вашего склада любят разгадывать тайны. И чувствуют себя крайне некомфортно, если какие-то из них остаются неразгаданными.
– Ах, виконт, – вздохнула я, – вам говорили, что ваши манеры безупречны? Должно быть, виконтесса Армистед – чрезвычайно счастливая женщина.
В нашем деле всегда полезно ненавязчиво дать собеседнику понять, будто вы не в курсе того, о чём на самом деле прекрасно осведомлены.
– Увы, виконтессы Армистед пока не существует.
Что-то я не услышала в его голосе особого сожаления.
– В самом деле? Отчего же? – прищурилась я.
Родриг мимолётно улыбнулся, кажется, тем самым давая собеседнице понять, что эта тема её не касается. При этом по-прежнему ни на йоту не отступая от этикета.
– Стоит ли торопиться с такими вещами? – ответил он. – К тому же существуют и более насущные дела. Жениться я всегда успею.
– Как странно услышать такое от вас! – воскликнула я. – Подобный ответ намного больше подошёл бы какому-нибудь ловеласу, вроде вашего друга.
Родриг посмотрел на меня с удивлением.
– Отчего вы считаете моего друга ловеласом?
– А разве я не права? Вон взгляните, как эта бедняжка вцепилась в его руку.
Виконт проследил за моим взглядом. Раймонд действительно стоял сейчас в обществе племянницы барона, которая буквально не давала ему прохода. Поскольку в бутылку бренди девушка сегодня не переоделась, вид у эрла был не слишком довольный, однако приличия приходилось соблюдать. Родриг на мгновение прикрыл веки и глубоко вздохнул. Ещё бы! Ведь именно ему придётся впоследствии выслушать от эрла массу нелицеприятных вещей в собственный адрес. С Клодетт Раймонд вынужден вести себя предельно вежливо, а вот на виконте он отыграется по полной.
– Вы полагаете, если женщина вцепилась в мужчину, в этом непременно его вина? – тоскливо спросил он.
– Разумеется, – без малейшего сочувствия рассмеялась я. – Вы сами во всём виноваты. Не надо быть такими чертовски привлекательными.
Смех позволил мне меньшую точность движений, и, сдвинув руку немного в сторону, я поднесла её к солнечному сплетению виконта. И даже задержала на лишнюю долю секунды, проверяя правильность своих ощущений. Нет, сомнений быть не могло. Ничего. Ни малейшего покалывания.