Юридический итог случившемуся подвела адвокат Михалкина: «В ходе сегодняшнего судебного заседания судья Пантелеева грубо нарушила ст. 15 УПК РФ. Она явно и открыто выступила на стороне обвинения. В соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК РФ, которая провозглашает принцип состязательности сторон в уголовном процессе, суд должен создавать необходимые условия для исполнения сторонами их обязанностей. Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом. Судья поставила сторону защиты в неравноправное положение к стороне обвинения».
Судья Пантелеева реагирует заученно, надменно и безапелляционно: «Данное возражение нахожу не основанным на действиях и решениях суда. Возвращаемся к допросу свидетеля Семенычева».
Прокурор фальшиво тщится изобразить расследование: «Свидетель Семенычев, почему Вы потом не явились к следователю и не сказали, что дали ложные показания?»
Семенычев: «Куда?»
Прокурор, словно не слыша, морализует: «Пришли бы — очистили совесть. Почему не пришли?»
Семенычев: «Вот я пришел на суд и очистил, и что?»
Прокурор: «Почему тогда не пришли и с жалобой не обратились к прокурору?»
Семенычев рассудительно: «А какой смысл?»
Шугаев, защитник Чубайса: «Вы сказали, что оперативники заставляли Вас сказать о том, что Карватко просил алиби. И что, один и тот же вопрос на протяжении нескольких часов?»
Семенычев: «Да, втолковывали, чтó именно я должен сказать. Я долго упирался. В конце концов, я сказал: чтó мне подписать-то нужно?»
Шугаев насмешливо, свысока: «Вы можете описать это психологическое давление оперативников?»
Семенычев: «Они говорили, что могут лишить меня свободы».
Шугаев съезжает на прокурорские морально-дидактические рельсы: «А почему Вы не обратились в соответствующие органы, чтобы дать другие показания?»
Семенычев: «Ну вот, сейчас же я вызван в суд».
Шугаев осторожно, исподтишка, крадучись: «А из защиты кто на Вас выходил? Кто надоумил Вас изменить показания в суде?»
Семенычев просто, открыто, искренне: «Прокурор надоумил. Он просил говорить правду и только правду».
Шугаев убит, он рушится на свое место, вдогон ему несется нескрываемое раздражение председательствующей Пантелеевой: «Господин адвокат! Прежде чем задавать вопрос, Вы его правильно … формулируйте, пожалуйста». Ах, как ей хотелось прямо рыкнуть Шугаеву: «Думай сначала, прежде чем рот раскрывать!» Ведь теперь Пантелеевой самой придется доделывать недоделанное Шугаевым с прокурором: «Имели ли Вы препятствия к даче тех показаний, которые Вы бы желали дать?»
Семенычев: «Препятствий я не имел».
Судья: «Имели ли Вы препятствия к обжалованию действий должностных лиц из МВД?»