Он поднялся на ноги. Ему удалось спасти Пэлл и остановить самоубийственный порыв Нинн. Пострадай хоть одна из них, и он бы обрушил свою ярость на Тишину и Харка. Их план, все, что они предлагали, было призывом к полнейшей анархии. А то, что они сделали в Клетке, лишило его возможности выбирать самому.
К лучшему.
Он никогда не умел подстраиваться под перемены. Все это знали. А теперь его мозгу приходилось работать со скоростью, на которую было способно в бою его тело. Он перестал быть чемпионом Астеров, и его будущее стало туманным. Он знал лишь то, что Нинн смогла вспомнить о сыне. Это слегка смягчило ту постоянную боль в груди, с которой он проходил несколько месяцев.
Лето притянул ее к себе, чтобы соприкоснуться с ней лбами.
— У нас мало времени, — сказал он. — Нам нужно добраться до автобуса и вернуться в комплекс.
— Снаружи лежит снег. Мы где-то на большой высоте.
Дрожь прошла по его телу, медленная, но неудержимая.
— Так вот что это значит? Этот запах холода?
Она коснулась его лица.
— Да, Лето.
— И ты снова задумалась о свободе.
— А ты разве нет?
— У Харка и Тишины есть план.
— Поджарить меня моим же собственным даром, — сказала она, презрительно искривив губы. — Отлично.
— Я тоже не знаю, можно ли им доверять. Но прямо сейчас ты должна делать лишь то, что я тебе говорю. Притворись дурой. Будь такой же послушной, каким я был с промытым мозгом.
— Был?
Он кивнул, помогая ей встать на ноги.
— Был.
— Я не знаю, злорадствовать мне сейчас или торжествовать.
— И то, и другое. Но позже. Если они решат, что ты бесполезна или опасна, они могут отправить тебя обратно в лаборатории.
— И я снова увижусь с сыном. — Она сжала руки в кулаки.
— Да, но без возможности выпустить его на свободу. Думай, как они. Это долгая игра. — Он опустил голову, но встряхнулся. — То, к чему я совершенно не привык.
Темнота исчезла из ее глаз. Он смотрел на нее так, словно сама ее душа была отравлена. Ее голос был совершенно пустым, тело дрожало, когда она выговорила:
— Я Одри МакЛарен.
Только не это! Нинн, не уходи.
Но он заставил свою онемевшую шею кивнуть.
— До того я обожгла мою мать так сильно, что она умоляла о смерти. Как я могла о таком забыть?
— Ты..? — Он прикоснулся к ее щеке, не сразу осознав сказанное. — Телепатический блок. Успокойся, иначе ты никогда не разберешься с ответами.
— Я уже тогда была убийцей. Кто же знал? Возможно, мне с самого начала место в Клетках.
— Неправда. Только не тебе. Не здесь. — Страстность его ответа ошеломила их обоих. Будь проклята логика, он был сейчас эгоистом, и это было чертовски приятно. — Сделай это, Нинн. Не дай им забрать тебя у меня.