Кнесица де Шасвар прошла несколько шагов от кареты, выпустила руку своего сопровождающего — теперь я уже не сомневалась, что это господин Робилард, — и радостно шагнула ко мне:
— Матильда, я знала, что все закончится благополучно!
Мне бы ее уверенность…
— Поздравляю тебя!
— Спасибо…
Господин Робилард замер в нескольких шагах за ее спиной, потом решительно направился ко мне, на миг коснулся губами моего запястья:
— Мои поздравления, госпожа Калнас. Искренне сожалею, что не смогу присутствовать на бракосочетании…
— Не сможете? Почему?
Я и ему приглашение отправляла. Не думала, что он, конечно, приедет, но ведь отправляла!
— К сожалению, существуют непредвиденные обстоятельства…
— Оставайтесь! Прошу вас!
По губам фения скользнула кривая усмешка:
— Боюсь, ваш многоуважаемый батюшка будет возражать против моего присутствия.
— Сегодня венчаюсь я, а не мой многоуважаемый батюшка! — выпалила я и замерла, пытаясь сообразить, не будут ли мои слова расценены как нахальство.
Грустная улыбка.
И ровный голос кнесицы:
— Действительно, господин Робилард, оставайтесь…
И тихий вздох:
— Как вам будет угодно, госпожа де Шасвар…
Я так и не поняла, кому из нас двоих он ответил.
Если отец и был против чьего-то присутствия, мне он ни словом не обмолвился. Впрочем, в храме, когда кнес повел меня под руку к венцу, я чувствовала себя такой счастливой, что мне было уже все равно, кто и что скажет.
Собор был полон народу. Чуть слышный шепот присутствующих сплетался в диковинный речитатив. Мои шаги были не слышны из-за толстого, расстеленного на полу ковра, а дорога до алтаря казалась такой длинной, что я могла несколько раз обвести взглядом зал. Здесь были лица знакомые и незнакомые. Те, кого я видела уже неоднократно, те, кого видела лишь мельком, и те, кого не видела никогда. Чистокровные люди, несколько фениев, множество полукровок… Но главное, Айден был рядом со мной…
Из-за статуи Матери Рассвета послышался негромкий голос. Невидимая пока что храмовница неспешно завела традиционные речи. Я даже их не слушала — голова была занята совсем другим.
Когда Айден в белоснежном мундире капитана повернулся ко мне, сердце сбилось с такта. Я остановилась перед статуей Матери Рассвета и вслед за женихом медленно положила руку на алтарь, с которого впервые на моей памяти было снято расшитое алыми цветами покрывало. Усыпанная драгоценными камнями поверхность словно светилась изнутри, а в центре виднелась полупрозрачная золотая пластинка — точная копия той, что когда-то висела у меня на шее. Получается, покрывало на алтаре скрывало недостачу? Непонятно, правда, как копия подвески могла появиться в этом алтаре, если мы разместили их в храме в Фирбоуэне… Ладно, в этой истории и так слишком много вопросов. Начиная с того, откуда мама взяла кулон, который был у меня, и заканчивая тем, как подвеска, доставшаяся Айдену, оказалась в Мертвом Эгесе.