Один из констеблей безостановочным шепотом изрыгал непристойности, впрочем, когда Аллейн вошел в альков, констебль примолк и вознамерился последовать за ним.
— Оставайтесь на месте, — сказал Аллейн. — Хотя нет! Пусть один из вас заведет с улицы в дом всю компанию и запрет дверь. Отведите их наверх, держите всех в одной комнате и не спускайте с них глаз. Записывайте все, что они скажут. Другой пусть позвонит в отдел убийств и передаст всю необходимую информацию. Попросите мистера Фокса и мистера Гибсона зайти сюда.
Констебли вышли, закрыв за собой дверь. Через минуту Аллейн услышал топот входящих в дом людей, затем поднимающиеся по лестнице шаги.
Когда Фокс и Гибсон вошли в мастерскую, Аллейн стоял между Санскритами. Вошедшие хотели присоединиться к нему, но он, подняв руку, остановил их.
— Хорошенькое дело! — сказал Фокс. — Чем это их?
— Подойдите сюда, увидите — только осторожно.
Они обогнули скамью и увидели затылок мисс Санскрит, похожий на вдавленное яйцо. Свекольные волосы, потемневшие и намокшие, прилипли к краям раны. Платье на спине пропиталось кровью, на столе под ее локтем образовалась темная лужица. Судя по платью, она собиралась выйти из дому. Окровавленная шляпка мисс Санскрит валялась на полу, сумочка лежала на столе.
Аллейн повернулся к огромному крупу ее брата, обтянутому пальто из верблюжьей шерсти, — только круп и торчал наружу из ящика.
— То же самое? — спросил Гибсон.
— Да. Глиняная свинья. Первый же удар пробил ему голову, а после второго он свалился в ящик.
— Но… Как же это все?… — спросил Фокс.
— Посмотрите что там на столе. Под ее рукой.
Под рукой мисс Санскрит лежал листок почтовой бумаги. «Мастерская „Глиняные свиньи“, Каприкорн-Мьюс, 12, Ю.-З. 3». Под этим печатным заголовком было от руки написано: «Господам Эйблу и Вертью. Будьте добры…» — и больше ничего.
— Зеленая шариковая ручка, — сказала Аллейн, — так и осталась у нее в руке.
Фокс тронул ладонь мисс Санскрит.
— Еще теплая, — сказал он.
— Да.
Рядом с печью лежал кусок клетчатой ткани. Аллейн прикрыл ею кошмарную голову мисс Санскрит.
— Давно я такого не видел, — сказал он.
— А он-то что делал? — спросил Фокс.
— Укладывал оставшихся свиней. Согнувшись над упаковочным ящиком.
— Вы, похоже, уже реконструировали происшедшее? Как?
— Я полагаю, вот как — если, конечно, мы не обнаружим в дальнейшем чего-либо противоречащего моим выводам. Она пишет. Он по одной перекладывает свиней со скамьи в ящик. Некто оказывается между ними. Некто, во всяком случае, не внушающий им опасений. Этот человек берет свинью, наносит два сильных удара, вправо и влево, и выходит наружу.