— То есть вы хотите сказать, Чабб, что посла убили, ошибкой приняв его за Президента?
— Сказать я этого не могу, сэр, откуда мне знать? Наверняка, то есть. Но вообще-то, дело возможное. Очень может быть, что и так.
— А вы не видели, на копьеносца никто не набрасывался?
— На этого? Да кому он нужен? Это на меня навалились, разве нет? А этот: ему еще дело надо было сделать.
— Он утверждает, что получил рубящий удар по шее и что человек, нанесший удар, вырвал у него копье. Говорит, что не разглядел этого человека. Возможно, вы помните, что когда зажегся свет и все увидели тело, копьеносец, скорчившись, сидел на земле в тыльной части шатра.
Пока Аллейн говорил, оживление, охватившее Чабба, спало. Теперь он, как и в начале разговора, смотрел прямо перед собой с таким деревянным выражением, что даже кровь, отхлынувшая от лица Чабба и вскоре вернувшаяся, покрыв его неровными темными пятнами, казалось, не имела никакого отношения к обуревавшим его чувствам.
Он открыл рот лишь для того, чтобы повторить свое начальное утверждение.
— Насчет это я не знаю. Ничего такого не заметил.
— Вот как? Но вы же находились рядом с копьеносцем. Стояли около него. Я, помнится, видел вас там.
— Я был немного не в себе. Оттого, что они со мной сделали.
— Да, похоже на то. А лакей, который, как вы говорите, напал на вас, был еще там, когда зажегся свет?
— Лакей? Да нет, лакей удрал.
— И вы его больше не видели?
Чабб сказал, что не видел, добавив, что так и так не может отличить одного черномазого ублюдка от другого. Привычные манеры слуги, как и тщательное построение фраз, исчезли почти бесследно. В голосе его звучала злоба. Аллейн спросил, почему он сразу не сообщил полиции о нападении на него. Вопрос явно огорчил и обидел Чабба. Как бы это он сообщил, когда полицейские начали сортировать их, делить на группы и велели всем помалкивать и не путаться под ногами, а вопросы и заявления это, мол, после?
Лоб Чабба покрылся потом, он сцепил руки за спиной. Ноги уже не те, пожаловался он. Аллейн сказал, что сержант отпечатает его показания, а его попросят прочитать их и подписать, если там все будет правильно.
— А пока, — прибавил он, — отправляйтесь домой, к мистеру Уипплстоуну.
Чабб снова одеревенел и встревоженно сказал:
— Прошу прощения, сэр, я не знал, что вы…
— Я близко знаком с мистером Уипплстоуном. Он мне про вас рассказывал.
— Да, сэр. Так это, выходит, все, сэр?
— Думаю, пока все. Доброй вам ночи, Чабб.
— Спасибо, сэр. Доброй ночи, сэр.
Он стиснул ладони и вышел из комнаты.
— Командос, значит? — не отрывая носа от записей, сказал сержант.