сокровищница золота, и аж три… нет! - пять детских, в каждой из которых ползает,
агукает и сикается по златовласому ребенку… Что?! Опять никаких сомнений? Ну, вы
даете, уважаемый читатель! Ну что ж – вам же хуже будет. Вам это придется читать. А уж
я уж распишу! Согласен, если вам так нужно, так и должно быть написано шкодливой
рукой автора. Вы абсолютно правы! Это стандарт, который следует безусловно выдержать.
Про остальное – пираты, разбойники, драконы, битвы и походы – я уж и не говорю. Все,
что ли? Вроде все. Еще там где-то должен заваляться Темный Властелин, но –
посмотрим… посмотрим. Нужно будет – и он появится.
Вот, где-то так, дорогой читатель! В принципе, вы не очень-то и ошибаетесь.
Практически угадали! Но, поживем – увидим!
А пока мне надо еще добраться до своего склада чугунных болванок. И посмотреть:
а какие там тайны скрывает обычная, вроде бы, рядовая насосная станция. Как бы она не
оказалась для меня канализационной!
Глава 3.
Если вам вдруг с бодуна захочется смотаться посмотреть на ракетный полигон в
наших степях, то добираться надо так. Надо сесть на московский поезд, всю ночь
промучиться в трясущемся и стучащем на стыках душном вагоне, утром, едва умывшись,
сдать постель, собрать свое барахлишко и ждать, пока поезд не притормозит на
полустанке в степи. Полустанок – это я так сказал, для красоты. На самом деле это
называется “Разъезд № 123”, что ли. Тут вы прыгаете с подножки вагона в песок
(платформы нет, вы уж извините!), и, наступая на овечьи катышки, но обходя коровьи
лепешки, бредете к грунтовой дороге, перекрытой железнодорожными шлагбаумами.
Налево, через рельсы и восемь километров, будет маленькое, затерявшееся в песках, серое
от выгоревшей на солнце древесины сельцо. Туда вам можно идти или ехать. А вот
направо – нельзя. Там полигон. А пропуска у вас наверняка-то и нету.
У меня пропуск был. Я проковылял метров двести до белого здания КПП. Несколько
пыльных акаций давали караульному наряду хоть какую-то тень. Там, у врытой в землю
бочки, курили и лениво болтали о чем-то своем несколько солдат в выгоревшей, почти
песчаной, форме. Несмотря на раннее утро, начинала давить жара.
Около КПП стояло три пропыленных и битых жизнью “УАЗика”. Молоденький
солдатик с широким казахским лицом поддернул на плече автомат и ожидающе улыбнулся