Или все же не исчезает?
На рисунках были изображены египетские цари и царицы, большей частью Эхнатон и Нефертити. Гленн предположил, что это был центр вселенной Кэндис Армстронг, ось, вокруг которой вращалась вся ее жизнь.
— Что-нибудь пропало из этой комнаты?
— Не знаю! — ответила Кэндис с негодованием. Она прижимала к груди стопку бумаг. Было видно, что она дрожит. — Хаффи могла погибнуть. Мою последнюю кошку съели койоты. Я никогда не выпускаю Хаффи на улицу!
Как по команде, серебристая персидская кошка запрыгнула на стол, беспокойно дергая хвостом. Она не привыкла к незнакомцам, целой толпой приходящим в ее дом. Когда Гленн почесал кошку за ухом, Кэндис удивленно произнесла:
— Она раньше никому не позволяла притрагиваться к себе.
— Мне нравятся кошки. Они сама честность… Доктор Армстронг, вам следовало позвонить мне из книжного магазина. — Она рассказала ему по телефону о том, как кто-то звонил и вешал трубку, а также про звонок в книжный магазин. — Шерифы были бы здесь через пару минут. Они могли бы застать взломщика на месте преступления. — Он не стал добавлять, что ей тоже следовало подождать снаружи хижины до прибытия полиции, что входить внутрь было опасно, так как вор мог еще находиться там.
— Это моя вредная привычка, от которой я никак не могу избавиться, — сообщила она, возвращая ему платок. — Импульсивность. Я всегда сначала делаю, а потом уже думаю. — Если бы она могла по-другому разрешить инцидент с раскопками доктора Фэрклоса! Хотя зачем сейчас вспоминать то, что было десять лет назад?
— Все в порядке, — произнес детектив. Он заметил ее побелевшие губы, напрягшуюся шею, страх в глазах. — Вы были напуганы.
— Я до сих пор напугана.
Он еще раз обвел взглядом небольшую комнату — все снимки и карты, разбросанные по полу книги и записи, — размышляя о мотиве взломщика. Что он мог тут искать?
— Это никому не нужно, — сказала Кэндис, поняв, о чем он думает. — Моя теория не пользуется популярностью. Никто не стал бы ее красть.
Он посмотрел на нее.
— Ваша теория?
— О том, что Нефертити была фараоном.
Он моргнул от удивления.
— Архивные записи подтверждают это, но египтологи предпочитают относить ее к царицам. — Кэндис не стала говорить об остальном: о том, что ее желание восстановить Нефертити в законных правах было связано с ее матерью. Сибиллой Армстронг воспользовались, ее идеи были украдены, и она так никогда и не получила признания.
— Если преступника не интересовала ваша работа, то что ему было здесь нужно?
— Работа вашего отца — Звезда Вавилона. Это единственное объяснение.