Но от баньки Никита отказываться не стал. Каким бы он молодцом ни держался, Инна все понимала. Да и цементная пыль у него в волосах, тело в едком поту. А завтра воскресенье, ехать никуда не надо…
Сейчас они выпьют с Инной холодного пивка после жаркой парилки, а потом займутся друг другом… Впрочем, они уже и сейчас заняты. У Инны дубовый веник в руке. Она хоть и хрупкая на вид, но рука у нее тяжелая. И лупит она веником хлестко, с оттяжкой — так экзекутор кнутом сечет. Никита хоть не мазохист, но ему приятно.
— Все, хватит, — отклеив банный лист от одного места, запыхавшись сказала Инна.
Они вышли из парилки, а в трапезной на столе холодное пиво в бутылках.
— Как дела на работе? — спросила молодая женщина, сделав первые несколько глотков.
— Ты же спрашивала.
— Я спрашивала вообще.
— А тебя интересуют частности?.. Хорошо, я составлю подробный отчет, если тебе это так интересно.
— Да нет, отчет не нужен. Лишь бы с тобой ничего не случилось.
— А что такое?
— Я же тебе говорила, не просто у нас с этим делом. Корчнова вот чуть не убили. А он по строительной части…
— Когда это было!
— А кто его избил? Желтов его избил…
— И что?
— А то, что этот отморозок совсем от рук отбился. Шесть трупов на нем… И это не считая других убийств…
— Шесть трупов — это серьезно, — нахмурился Никита, пиво вдруг перестало его интересовать.
— Не то слово.
— Ты этим делом занимаешься?
— Нет, конечно. Но я в курсе…
— Хорошо, что не занимаешься. Очень хорошо…
— Тебе неинтересно, что Желтов сделал?
— Ты же сказала, шесть трупов на нем.
— А кого он убил, как?
— Да мне все равно. Лишь бы с тобой ничего не случилось.
— Самородова он убить пытался. Киллер сбежал, за ним охрана погналась, а там засада. Из автоматов стреляли…
— Серьезные ребята, если с автоматами.
— Эти серьезные ребята из бригады Желтова. Он войну Самородову объявил. Война уже идет.
— Плевать я на Желтова хотел. И на Самородова тоже. Но за тебя переживаю… Слушай, а давай ты отпуск возьмешь! Ну, пока этого отморозка в стойло не поставят.
— Вообще-то отпуск у меня в октябре. Да и ты отпуск не возьмешь, у тебя сезон…
— Сезон. И от работы я не отказываюсь. Ты дома будешь сидеть, а я работать.
— Мы же в Египет собирались.
— Зачем нам Египет, если нам и здесь хорошо?
— Можно, конечно, и не ехать никуда… Только меня все равно не отпустят.
— Ничего, я с твоим начальником поговорю.
— Он тебя не послушается.
— Послушается… Желтов тебе угрожал? Угрожал. Если с тобой что-то случится, я твоего начальника на куски порву. Ну, если он тебе в отпуске откажет, — сказал Никита.
— Прям-таки и порвешь! — недоверчиво посмотрела на Горелова Инна.