Громила просел в колене, однако тут же попытался восстановить равновесие. Только кто ж позволит ему развернуться на позиции?.. Никита повторил тот же удар, и противник опустился на колено. Второй аргумент тоже подействовал. Ну и третий не заставил себя ждать. Шея у исполина могучая, тренированная, но Никита все-таки смог взять его на удушающий прием. И это при том, что запястья стягивали наручники.
Детина пытался вырваться из захвата, хрипел, рычал, пускал пузыри, но Никита его удерживал.
— Ну что, умирать будем? Или поговорим? — спросил Никита, когда противник затих в преддверии скорого конца.
Громила ничего не сказал, но красноречиво шлепнул раскрытой ладонью по грязному полу. Все, сдается.
— Смотри, я человек мирный, но убить могу.
И снова могучая ладонь взбила пыль на полу. Таким образом громила уверял Никиту, что не будет брать реванш. Только тогда он и получил глоток драгоценного воздуха. На Никиту при этом смотрел зло, но со смирением. Именно так только что объезженный мустанг может смотреть на своего покорителя.
— Как зовут? — спросил Никита.
— Артур.
— Чего ж ты такой быкованый, Артур?
— Да мудака одного поломал, по ходу.
— Менты за хулиганку закрыть хотели?
— Да, — обескураженный Артур закрыл глаза.
— Но с ментами договориться можно, да?
— Можно.
— И что ты должен был со мной сделать? Только честно?
— Сначала поломать, а потом поговорить.
— Кто Антонину мою убил, да?
— Типа того.
— Да нет, не того типа ко мне заслали, — ухмыльнулся Никита. — Не того… Я так понимаю, ты не из блатных?
— Я сам по себе…
— Чем по жизни занимаешься?
— Работаю.
— Где?
— На машине. В смысле, на машиностроительном.
— Кем?
— Сварщиком.
— Платят как?
— Ну, под стошку выходит.
— Сто тысяч?! В месяц?!
— Да.
— Это же? Три тысячи баксов?
— Даже больше.
— Неплохо рабочий класс живет.
— Так у меня шестой разряд, я такие швы делаю, которые никто не может…
— Значит, талант у тебя?
— Не то чтобы талант… — потупился Артур.
— Талант. И жаль, что такой талант в тюрьме пропасть может… Хотя нет, можешь сказать ментам, что разговорил меня. Не убивал я женщину, так им и скажи.
— А в реале как?
— Да и в реале так. Хочешь, зуб дам? А хочешь, всю челюсть?.. Не убивал я Антонину, не убивал, — обращаясь к самому себе, сказал Никита.
— Может быть, из кентов кто?
— Нет у меня кентов, Артур. Никого я в вашем Потоцке не знаю.
— Значит, неместный.
— Как бы уже местный. Дом в Горчихе купил. А прописку здесь, на нарах получил, — мрачно усмехнулся Никита. — Такой вот укроп с редиской.
— В Горчихе дом?
— В Горчихе. А что такое?
Что-то вспыхнуло в глазах у Артура, и Никита это заметил.