Желтов не выделялся физической мощью — среднего роста, плечи отнюдь не атлетичные. И внешность оставляла желать лучшего — неприятные водянистые глаза, длинный острый нос, тонкие губы.
— Позавчера вечером вы, гражданин Желтов, избили гражданина Корчнова, — сказала Инна. — Как вы можете это объяснить?
Жора молча посмотрел на нее, вопросительно приподняв бесцветную бровь:
— А кто такой Корчнов?
Инна понимала, что Желтов попытается уйти от ответа, поэтому продемонстрировала ему запись с камеры видеонаблюдения.
— Осторожней надо в таких делах быть, гражданин Желтов, — усмехнулась Демичева. — А вы не бережете себя, поэтому мы вас так быстро нашли… Есть запись, есть показания свидетелей, так что отпираться бессмысленно.
Желтов глянул на нее презрительно, но ничего не сказал.
— Ну, так что, признаваться будем? — спросила Инна.
— Признавайся, — хмыкнул он.
— Мне признаваться не в чем, а вот вам есть в чем.
— Я требую адвоката.
— Адвоката?! Что ж, день сегодня прожит не зря, — одобрительно проговорила Инна. — Уголовный мир начинает меня бояться, это хорошо.
— Кто тебя боится? — скривился Желтов.
— Ты меня боишься. Я слабая, хрупкая женщина, а ты труса празднуешь, адвоката требуешь. Может, еще и телохранителей на помощь позовешь?
— Без телохранителей обойдемся.
— И без адвокатов.
— Корчнов сам попросил, чтобы мы ему навалили. Тебя такой ответ устраивает? — с издевкой в голосе спросил Жора.
— Значит, Корчнова ты знаешь?
— Знаю… На улице ко мне подошел, работа, говорит, есть. Надо, говорит, меня так отмахать, чтобы мать родная не узнала.
— И зачем ему это было нужно? — Инна всем своим видом давала понять, что не верит ни единому слову Желтова.
— Откуда я знаю? Может, он мазохист.
— Ничего умней придумать не мог?.. Хорошо, я дам тебе две минуты, придумай что-нибудь поубедительней. Ну, например, он попросил вас напасть на него, чтобы блеснуть перед своей женой. Вы нападаете на него, он отбивается, обращает вас в бегство. Он герой, а вы — лузеры… Ну как, подсказка принята?
— Мазохист он, понятно? — угрюмо, исподлобья глянул на Инну Желтов.
— Хорошо, пусть будет мазохистом. С кем ты… э-э, исполнял его желания? Кто эти люди, с которыми ты избивал Желтова?
— Я их не знаю.
— Надо же.
— А чего ты скалишься, сучка мусорская? — зло сощурился Желтов.
Инна дернулась, как будто ее ушатом ледяной воды окатили. Она, конечно, понимала, с каким отребьем ей придется иметь дело, и готовилась стойко переносить возможные оскорбления. Но тем не менее за время службы она впервые сталкивалась со столь хамским поведением со стороны подозреваемого.