* * *
На другое утро он встретился с Еленой за кофе. Она была холодна и любезна как всегда. Альберт, конечно, не хотел упоминать о ночной серенаде. Елена развивала грандиозные планы на будущее, мечтала об уничтожении проституции. Альберт был с нею согласен и обещал с своей стороны сделать всё возможнее. Люди должны сделаться целомудренными, нецеломудренно живут только звери.
Затем он отправился в колледж. Недоверчиво оглядывал он свою аудиторию, которая, казалось, приняла совсем особую мину, недоверчиво принял поздравления товарищей, которые ему показались настолько своеобразными, что он почувствовал себя уязвленным.
Толстый, жирный, жизнерадостный адъюнкт встал ему поперек дороги в коридоре, схватил за борт сюртука и, улыбаясь во всё лицо, спросил:
— Ну!?
— Ерунда! — было единственное, что мог ответить новобрачный, вырываясь из его рук и убегая.
Возвратясь домой, он нашел там множество «приятельниц». Альберт запутался ногами в шлейфах и исчез, наконец, в кресле, наполовину спрятанном дамскими юбками.
— Ну, вчера была вам серенада? — спросила молодая красивая профессорша.
Альберт побледнел, но Елена отвечала совершенно спокойно:
— Ах, это не зашло слитком далеко! Но прежде всего участники должны были бы быть трезвыми, пьянство среди студенческой молодежи здесь прямо возмутительно!
— Что же они пели? — спросила профессорша.
— Ах, то, что они обыкновенно поют: «Жизнь подобна морской волне» и что-то еще в этом роде, — сказала Елена.
Альберт с удивлением посмотрел на нее. День прошел в различных дискуссиях, которые утомили Альберта. После дня работы поговорить с женщиной пару часов — довольно приятно, но здесь этого было слишком много. И кроме того он должен был со всем соглашаться, так как, когда он делал попытку противоречить, он оказывался побежденным.
Так пришел вечер и время ложиться спать. Ему показалось, что он заметил в глазах Елены ласковые искорки, и он не был уверен, что она не пожала ему тихонько руки. Он зажег сигару, взял газету, но скоро ее бросил и вскочил, накинул шлафрок и проскользнул в гостиную.
Он услышал, что Елена еще двигалась в своей комнате.
Он постучался.
— Это вы, Луиза? — послышалось внутри.
— Нет, это я, — прошептал он тихо и почти задыхаясь.
— Что случилось, что тебе надо?
— Я должен еще раз поговорить с тобою, Елена, возразил он, дрожа от волнения.
Ключ повернулся в замке. Альберт едва верил своим ушам — дверь отворилась.
Елена стояла совершенно одетая.
— Что ты хочешь? — спросила она. Но в эту минуту она заметила, что он не одет и что его глаза блестят по-особенному.