Молодые девушки на его приглашение бросали радостное «нет» и, гордые, показывали свое заполненное танцевальное карне.
Оскорбленный и удрученный вышел он на террасу и закурил папиросу. Над липами парка сиял месяц, и от цветников несся запах резеды. Через окно он видел танцующие пары и под звуки веселого вальса весь дрожал от досады и бессильной ярости.
— Господин кандидат прав сидит здесь и мечтает, — раздался вдруг около него голос. — Разве вы не танцуете?
— А почему вы не танцуете, многоуважаемая фреон?спросил он и посмотрел на нее.
— Потому что я дурна собой и никто меня не приглашает, возразила она.
Он оглядел ее. Они были старинные знакомые, но он никогда не принадлежал к её поклонникам. Она была необыкновенно красиво одета, и в этот момент её глаза выражали такую горечь от несправедливости природы, что в нём вспыхнула к ней живая симпатия.
— Меня тоже никто не захотел, — сказала он. — Но военные правы: в борьбе за существование выигрывают более сильные, более ловкие, более пестро одетые. Посмотрите на эти плечи и эполеты…
— Фуй, что вы говорите!
— Простите! Но так горько сознавать себя неравным в борьбе! Может быть, вы хотите танцевать со мной?
— Вы предлагаете это из сострадания?
— Да, относительно себя самого.
И он бросил папироску.
— Знаете ли вы, что значит чувствовать себя отогнанным, быть всегда последним? — продолжал он горячо.
— Да, я это знаю! — воскликнула она, — но это вовсе не худшие, которые попадают в такие обстоятельства, не правда ли, ведь существуют же другие добродетели, кроме красоты, они имеют свою цену.
— Какие качества цените вы в мужчине выше всего?
— Сердечную доброту, — ответила она убежденно, так как это качество редко встречается у мужчин.
— Доброта и слабость в этом мире обыкновенно идут рука об руку, а женщины преклоняются перед силой и крепостью.
— Какие женщины? Грубая сила имела свое время, и мы, стоящие несколько выше в культурном отношении, мы должны понимать и не ставить голую мускульную силу выше доброты сердца.
— Мы должны! Конечно! Но посмотрите же в эти окна!
— Для меня человечность — это благородство чувства и отзывчивость сердца.
— И вы можете уважать человека, которого все считают слабым и называют трусом?
— Что мне до света и его приговоров?
— Знаете, вы необыкновенная девушка! — сказал он с возрастающим интересом.
— Совсем не особенная! Но вы все мужчины привыкли смотреть на женщин, как на род игрушки.
— Какие мужчины? Я, милостивая государыня, с детства привык относиться к женщине, как к существу высшему, и с того дня, как меня полюбит какая-нибудь девушка, я сделаюсь её рабом.