Милена начала с того, что среди пирующих непропорционально мало оказалось красивых девушек. Это ей сообщила администраторша Маринка Хохлова. Обнимая Федю Карасевича (вот отчего тому все время вспоминались чьи-то толстые губы!), Хохлова позвонила приятельнице Милене и пригласила ее на вечеринку. Милена к тому времени уже намазалась ночным кремом и лежала в кровати с квартальным отчетом в руках. Но, услышав зов, она сразу вскочила и начала лихорадочно собираться.
Милена призналась, что, конечно, не на всякую гулянку она бы ринулась прямо с постели, после трудного дня в пекарне. Но чтоб увидеться с Федей, она была готова и не на то. Еще во время обсуждения сценария высокий и импозантный режиссер глубоко ее поразил. Нет, прекрасная кондитерша не могла пожаловаться на невнимание сильного пола. Однако в последнее время попадались ей в любовники все больше мужчины ее круга — крепко упитанные, неостроумные, с шарообразными пивными животами. Счастья никакого с ними не было!
Повозившись с электроплойкой и макияжем, Милена умчалась в ночь. Как на крыльях прилетела она к заводу металлоизделий. Машину оставила возле пролома в заборе, как велела Маринка (это была ближайшая к сборочному цеху дыра).
Влезши в пролом, Милена двинулась к павильону. Ее очень удивили полные потемки вокруг, глубокая тишина и непролазная густота кустов. Весельем на территории завода и не пахло! Павильон она нашла угрюмым, молчаливым и необитаемым на вид. Лишь скудная лампочка теплилась на антресолях. Описанный Маринкой вход был не только заперт, но и запечатан бумажкой. Обманутая Милена собралась было вернуться к пролому, проклиная подругу, дуру пьяную. Конечно же дура пьяная напутала: наверняка шло веселье в Доме актера или на телестудии. А Маринка до того шары залила, что не соображала, где сидит!
Вдруг Милена заметила, что железная дверка в главных воротах павильона не заперта. Милена вошла внутрь. Неизвестно зачем, но вошла. «Меня вела любовь!» — говорила она теперь Феде, стискивая его торс сквозь одеяло.
Федя в такую небывалую любовь не верил. «Дурь непроходимая тебя вела», — решил он. Как бы то ни было, Беспятова по бледно-желтой дорожке слабого света добралась до антресолей, взобралась по железной лестнице наверх и обнаружила Федю, спящего на диване. Она обмерла. Так вот кто ждал ее, а не какая-то пьяная компания! Это он сам хотел ее видеть!
Встреча была жаркой. «Черта с два, я пьян был как бревно», — снова не поверил Федя. Тем не менее вдвоем, страстно обнявшись, они покинули неприветливый павильон. Сквозь железную дверцу, которая впустила Милену в счастье, они протискивались так трудно, что дверца захлопнулась за ними, лязгнув замком.