Селина некоторое время колебалась, как бы желая что-то ответить, но потом вдруг быстро убежала в свою каюту. Теперь мадам Франсуаза облачила ее в светло-зеленое платье цвета весенней травы, по которой они бродили на одном из островов, собирая полевые цветы.
Зеленое платье герцог также одобрил.
Затем мадам Франсуаза извлекла из коробки вечернее платье, от которого у Селины перехватило дыхание. Оно было сшито из тончайшего тюля и мягкого сатина и отделано крохотными бриллиантами. Платье было очень девичьим и в то же время настолько шикарным, что, несомненно, его могла сотворить только французская портниха.
— Оно очень красивое, — вздохнула Селина, — но слишком роскошное. Мне некуда будет пойти в таком платье.
— Покажитесь господину герцогу, — посоветовала мадам Франсуаза.
Селина в очередной раз отправилась в салон.
Герцог опять отложил газету.
— Я показываю вам это платье только потому, — объяснила Селина, — что мадам Франсуаза настаивает. Я прекрасно понимаю, что у меня никогда не будет повода надеть нечто столь прекрасное.
— Почему вы так уверены в этом? — осведомился герцог.
Селина засмеялась:
— Как же может учительница… или, я не знаю, какую работу вы мне найдете, — затмить роскошью свою хозяйку!
— Думаю, что в этом платье, — произнес герцог своим низким голосом, — вы затмите любую женщину.
— Вы дразните меня, — сказала Селина, помолчав, — И все же это платье великолепно.
— Наденьте первое платье, которое вы мне показали, — сказал герцог, — и пошлите ко мне мадам Франсуазу.
Селина улыбнулась:
— Не забывайте, что мне нужно еще что-нибудь на каждый день, — напомнила она, — например, шаль. И туфли. Мне очень неудобно напоминать вам об этих вещах, но они необходимы.
— Я согласен. А вам, однако, нельзя отказать в практичности, — заметил герцог.
— В этом платье, — ответила Селина, — можно танцевать на яхте или витать в облаках, но я должна спуститься на грешную землю и помнить, что вынуждена тратить ваши деньга на такие прозаические вещи, как перчатки или носовые платки.
— Я ни о чем не забыл, — сказал герцог. — Даже сделал список того, что вам нужно.
— Можно мне взглянуть на него? — попросила Селина.
— Нет, — ответил герцог. — Ведь если я покажу вам его, вы замучаете меня, желая все оплатить! Разрешите мне еще раз уверить вас, Селина, что мне приятно быть вашим банкиром.
— Вы очень великодушны, — сказала она, — но все равно мне очень неловко.
Она вышла из комнаты, а он с улыбкой посмотрел ей вслед, думая, что бы она сказала, если бы узнала, сколько стоило изумрудное ожерелье, которое он подарил на Рождество леди Милли! Герцог чувствовал, что в не меньший шок ее привели бы счета в тысячи франков, пришедшие из Парижа, где леди Милли провела несколько дней по пути в Монте-Карло. Леди Милли как должное принимала то, что он платил за изысканные эффектные платья от самых дорогих портных Европы, которые она никогда бы не могла себе позволить сама. В начале зимы она не постеснялась выпросить у него соболье манто и такое множество других дорогих вещей, что он затруднялся все их припомнить.