— Я дам вам все деньги, которые у меня есть с собой, но вы же отлично знаете, что подобные действия преследуются как полицией, так и городскими властями. У вас могут быть серьезные неприятности.
Крестьяне молча повели под уздцы лошадей герцога и Селины.
— Отпустите поводья! — приказал герцог.
На мгновение ему пришла в голову мысль ударить хлыстом мужчин, державших его лошадь, и таким образом без труда освободить себя. Но похоже, что освободить одновременно и Селину ему не удастся.
— Куда мы идем? — спросил он, увидев, что его слова остались без внимания.
Ответил старший, вероятно их предводитель. С хитрыми глазами и разбитым носом, он казался самым неумолимым из них.
— Мы отведем вас туда, сударь, — сказал он, — где вы сможете написать вашим друзьям, чтобы они прислали выкуп за вас.
— Выкуп?
Сначала герцог думал, что эти люди не более, чем мелкие грабители, которые нередко встречались по дороге в Корниш. Когда было построено казино, у них появился шанс иногда хорошенько тряхнуть посетителей из Ниццы. Но они действовали как обыкновенные разбойники с большой дороги. Эти грабители, бродяги, бандиты в былые времена «работали» во всех городах на берегах Ривьеры и в их окрестностях. Но герцог уже много лет ничего не слышал о них и думал, что они ушли в прошлое.
— Вы, сударь, должно быть, дорого стоите, — заметил один из крестьян. — А хорошенькая леди и того больше!
В ответ на эту реплику раздался грубоватый смешок, а один из мужчин тихо произнес слова, которые, по счастью, не донеслись до Селины, но заставили герцога крепче сжать свой хлыст. Он отлично понимал, что их положение было весьма незавидным, если не сказать опасным. Надеяться на помощь путников высоко в горах и в этот час тоже не приходилось.
А солнце предательски садилось за горизонт, и сумерки постепенно сменялись темнотой.
Герцог не находил способа расстроить планы бандитов, не вовлекая в борьбу Селину. Само ее присутствие связывало ему руки, и он не нашел ничего лучшего, чем уступить их требованиям. До Ла Турби было рукой подать, но в маленькой обнищавшей деревушке вряд ли найдется кто-либо, способный прийти к ним на помощь.
Вдруг герцог спохватился, подумав, как, должно быть, напугана Селина. Он повернулся к ней, заставив себя улыбнуться, и произнес по-английски:
— Мужайтесь! Вы не должны им показывать, что боитесь их!
В глазах девушки отчетливо читался страх, но она гордо сидела на лошади и, подняв голову, ответила:
— Вы… со мною, все остальное уже не имеет значения.
— Мы были и в худших ситуациях, — ответил герцог.