Сестра принесла суп в деревянной чашке, дала Селине деревянную ложку, и та мгновенно съела его. Пахнущий какими-то незнакомыми Селине травами, суп был превосходный, а к нему подали кусок черного монастырского хлеба, который, как известно, очень питателен. Потом девушка выпила принесенный сестрой стакан молока. Она чувствовала себя почти как ребенок, которого добрая няня кормит, перед тем как уложить спать.
Затем сестра Бернадетта проводила Селину в келью, меньше которой трудно было себе представить. Стены здесь были белоснежными, а вся обстановка состояла из узкой кровати, покрытой одеялом, подушки, стула, на который можно повесить одежду, и маленького коврика на полированном полу. Единственным украшением было большое распятие, висевшее над кроватью.
— Если вы еще что-нибудь захотите, — сказала сестра Бернадетта, — вам надо только найти меня. У меня ночное дежурство, поэтому вы не должны думать, что чем-то затрудняете меня.
— Здесь всегда кто-нибудь дежурит ночью? — поинтересовалась Селина.
Сестра Бернадетта кивнула головой:
— Иногда за нами приходят, чтобы позвать к больному; наш священник хочет, чтобы мы приходили к умирающим. Иногда приходится принимать путников, попавших в ситуацию, подобную вашей, или просто уставших после долгой дороги.
— Как хорошо, что вы помогаете людям.
— Мы здесь именно для этого, — произнесла сестра Бернадетта своим мягким голосом. — Помогать людям, как Бог помогает нам.
Оставшись одна в келье, Селина сняла платье и легла в постель. Матрац был очень жестким, и, кроме того, если бы она сняла нижнюю одежду, она бы, несомненно, замерзла.
Но девушку согревала горячая искра счастья, — ведь сегодня ее поцеловал герцог. Закрыв глаза, в темноте, она заново переживала его объятие и прикосновение его губ.
Она не представляла себе, что поцелуи бывают такими.
Когда он прикоснулся к ней, ей показалось, что все ее существо наполняется жизнью. Ощущение это было настолько божественным, что казалось, будто она сама стала неотъемлемой частью всего того прекрасного, что создано Богом.
Это любовь, сказала себе девушка. Теперь ей стало совершенно ясно, что она любит герцога с того самого мгновения, как увидела его, но не сразу осознала это, так как не знала, что такое любовь. Она знала, что, как только она взглянула в его лицо, когда стояла почти обнаженной в этом ужасном доме в Алжире, ей сразу стало ясно, что ему можно довериться.
Сначала она думала, что попросила герцога о помощи только потому, что он англичанин. Теперь Селина понимала, что уже тогда они были соединены тем вечным и древним чувством, которое независимо от их воли притягивало их друг к другу. И тогда, когда он вошел в спальню, девушка сразу же поняла, что он спасет ее.