Я знала, что ты не погиб. Наверное, все так говорят о тех, кого любят. Но я чувствовала тебя! Пока мое сердце было цело и продолжало биться, я знала, что ты где-то есть на этой земле. Так и вышло! Каждый день, когда я думала о тебе и плакала о тебе, ты тоже думал обо мне с такой же силой.
О мой дорогой, любовь моя! Мой родной замечательный мальчик. У меня — у поэта — нет слов.
Остров Скай
24 января 1917 года
Дэйви!
Я нашла их. Нашла слова.
Как ты себя чувствуешь? Тебе нужно что-нибудь? Хватает ли тебе теплых вещей?
Мне невыносима мысль о том, что ты в заключении. Как тебе, должно быть, холодно и неудобно, если там все так, как описывают в книгах. Можно слать тебе посылки?
Последние несколько месяцев были тяжелыми по многим причинам, но теперь сквозь тучи проглянул луч солнца, и я могу смять те стихи, что писала с декабря, и выбросить их в огонь.
Зима — медленное время года, занятое сидением у огня, чтением и стихами. Я пробую заинтересовать поэзией детей, но, увы, никакого результата. Тебе разрешено читать книги?
Я содрогаюсь, думая о том, что ты в плену, но не могу не радоваться, что ты жив и через какое-то время, будь на то воля Бога, окажешься в моих объятиях.
7 февраля 1917 года
Сью!
Мне позволено отправлять только два письма в месяц (не более шести страниц) и четыре почтовые карточки. Я не могу не писать время от времени матери, Иви и Харри, так что на твою долю придется совсем не так много писем, как раньше, но они будут столь же полны моей любовью.
Насколько мне известно, ты можешь присылать любое количество посылок без ограничений. Спасибо, что предложила прислать что-нибудь, так как многого не хватает. Когда я попал в плен, моей сумки при мне не было, поэтому я остался даже без предметов первой необходимости: без гребня, зубной щетки, мыла, запасных носков и рубашки. Пока приходится все это одалживать. Сумеешь ли ты прислать одеяло? И книги! Абсолютно любые книги, какие только попадутся тебе под руку. Пока что я читал и перечитывал два твоих последних, дорогих моему сердцу письма (остальные в моем вещмешке, надо будет написать об этом Харри). Все, что у меня с собой было, — это твоя фотография и «Нега» во внутреннем кармане куртки, но с этими двумя вещицами я мог бы годами жить на хлебе и воде.
Много бы я сейчас отдал ради того, чтобы все опять стало так, как тогда в Эдинбурге: только ты, я и тихое местечко. Лишь ты и я.
Я люблю тебя,
P. S. Как ты себя чувствуешь? Ты не сказала ничего о малыше.
Остров Скай
28 февраля 1917 года
Я постаралась собрать посылку как можно скорее и очень надеюсь, что ничего не забыла из того, о чем ты просил: несколько пар носков (у меня уже была навязана для тебя целая корзина шерстяных носков, так что в них у тебя не будет недостатка, любимый мой!); мужские рубашки — единственная разновидность, что нашлась в Портри; гребень, зубная щетка и зубной порошок; мыло; носовые платки. Я подумала, что тебе могли понадобиться бритвенные принадлежности, но не знала, разрешаются ли они вам. Одеяло я взяла со своей кровати.