Снова задули пассаты, и я, воспользовавшись их возвращением, направил лодку на юг, чтобы добраться хоть до какой-нибудь земли, пусть даже до Британской Гвианы. Приговор, который нас может ожидать там, показался бы нам благостью, ибо я не устану повторять, что это был не просто шторм или ураган, а поистине катаклизм, светопреставление. Однако мои товарищи проявили себя с хорошей стороны.
Только к концу шестых суток, при полном штиле в последние два дня, мы увидели землю. С этим парусом-портянкой и ветром, гуляющим во всех его дырах, идешь не так, как хочется, а как бог велит. Да и руль слабоват, чтобы уверенно держать нужное направление. Оттого что мы голые и на всем теле нет живого места, вдвое убавилось сил. Нос у каждого облупился до живого мяса. Кожа на губах, руках, бедрах потрескалась и кровоточит. Мучит страшная жажда. Депланк и Шапар дошли до того, что стали пить соленую воду. После этого они страдают еще больше. Несмотря на жажду и голод, который тоже все испытывают, никто не жалуется. Никто никому не дает советов. Хочешь пить соленую воду – пей. Сполоснулся и при этом утверждаешь, что освежает, – ради бога. Но и то и другое приносит только дополнительные страдания. Минутная свежесть после испарения соленой воды сменится в ранах усиленным жжением.
У меня единственного остался один здоровый глаз, он пока еще открыт. У товарищей вместо глаз сплошные гнойники, постоянно заплывающие гадкой слизью. Но даже ценой адской боли их надо промывать, чтобы смотреть в оба. Солнце палит с такой силой, будто хочет превратить наши болячки в сплошные язвы. Депланк стал заговариваться, бредит идеей выброситься за борт.
Прошел час с того момента, когда мне показалось, что я увидел землю на горизонте. Не говоря ни слова, я направил лодку куда следует, хотя полной уверенности не было. Появились первые птицы и закружились над нами, значит я не ошибся. Их крик взбодрил моих товарищей, обалдевших от солнца и усталости: до сих пор они лежали на дне лодки, прикрываясь руками от жарких лучей.
Гитту прополоскал рот, чтобы выдавить из себя хотя бы слово:
– Ты видишь землю, Папи?
– Да.
– Сколько, по-твоему, времени до нее идти?
– Часов пять или семь. Послушайте, братья, я выдохся. Меня так же, как и вас, прижарило солнцем. К тому же задницу и ляжки натерло деревом и разъело морской водой. Ветра нет, и нас гонит потихоньку. Руки постоянно сводит судорога, а запястья так натружены, что больно держать это проклятое весло, которое у нас вместо руля. Согласитесь ли вы с тем, что я сейчас скажу? Давайте спустим парус и натянем его над лодкой наподобие тента, чтобы уберечься от солнца хотя бы до вечера. Лодку все равно прибьет к берегу. Вот что надо сделать, если никто не хочет сесть на мое место за руль.