Информацию по радио адресат так и не получил. Впрочем, по каналам нелегальной разведки Центр все-таки узнал все, что ему предназначалось. Разведданные довели до сведения Главнокомандующего, который высоко их оценил. Но необходимая постоянная связь с «Красной капеллой» по-прежнему отсутствовала. Советская разведка решила направить в Берлин связного. Отобранные опытные агенты никуда выехать не смогли, поскольку 1 из них получил травму на тренировке. Тогда в январе 1942 г. шведской резидентуре СССР поручили самостоятельно найти курьера. В качестве связного в Берлин отправили директора одной из фирм, известного под псевдонимом Адам. Он посетил столицу Германии лишь в июне и встретился с радистом антифашистов К. Шульце. Последний пожаловался на нехватку деталей для рации и анодных батарей питания, сказав, что по этой причине не может связаться с Центром. По неизвестным обстоятельствам явки, сообщенные Адаму, оказались провалены, и Берия утверждал, что Адам является провокатором, из-за которого источники информации в Берлине арестованы. Хотя никаких свидетельств его причастности к арестам в архивах разведки обнаружить не удалось.
Советская разведка решила попробовать заброску в тыл немцев 2 парашютистов: А. Хесслера (Франц) и Р. Барта (Бек). Первый уже давно был борцом с фашистским режимом, а 2-й — военнопленным, принадлежавшим к Коммунистической партии Германии. Их направили в разведшколу для подготовки по особой программе.
В августе 1942 г. Хесслер без затруднений добрался до Берлина. В начале и конце сентября в Москве услышали его рацию. 9 сентября Бек уведомил Центр о прибытии на место. Позднее стало известно, что гестаповцы схватили обоих парашютистов. В середине октября как ни в чем не бывало связь с ними восстановилась. Полезной информации было мало, и в сообщениях содержались намеки на определенные проблемы и на арест некоторых членов группы.
В октябре от посланников стали поступать странные радиограммы, составленные в непривычной для них манере. Дешифровать их не удавалось. На изменения в стиле не обратили внимания и после того, как Бек сообщил об исчезновении Хесслера, даже передали ему явки к ценным контактам. Вероятно, его прочили на должность главы группы берлинских источников информации, но Бек в ответ посылал путанные объяснения о провале всех явок.
При должном внимании можно было бы догадаться, что Москва общалась с гестапо. В сообщениях присутствовали нехарактерные ошибки, отмечалась неуверенность действий, что, скорее всего, было способом предупредить Центр. К сожалению, никто не принял во внимание необычность посланий. Отмечалось только, что это могло быть сознательным поведением или следствием плохих погодных условий и удаленности. Сейчас уже не узнать, ставилась ли перед радиоцентром задача фиксировать отклонения в сообщениях. Когда Хесслер догадался, что его предупреждения уходят в пустоту, он отказался помогать гестаповцам, за что и был расстрелян в начале 1943 г.