4. Частые свидания саксонского фельдмаршала Флемминга со шведским генералом Штейнбоком способны были возбудить сильные подозрения в царском величестве; следствие свиданий и посторонние ведомости показали, что подозрения были основательны. Флемминг имел свидания с Лещинским, причем подлинно известно, что на них трактовано о партикулярном мире между польским и шведским королями. Лещинский обещал быть посредником, за что ему была обещана дача с употреблением королевского титула по смерть, и, кроме того, у короля Августа были частые переписки с Лещинским».
Из этих извлечений видно, что русские разведчики имели хорошо налаженную агентуру в Польше, Саксонии, Турции и Франции. Ничто не ускользало от внимания российской дипломатической разведки. Петр знал слишком хорошо цену своему союзнику, чтобы оставить его без особого наблюдения.
«Мемория досад» интересна еще и тем, что показывает, как умело русская дипломатическая разведка пользовалась агентурными материалами. В этом документе перечислены до десятка фактических данных, полученных от агентуры. И тем не менее ни один агент не назван, ни одного провала не последовало.
Поляки, получив «Меморию досад», вынуждены были признать обоснованность и правильность основных обвинений, а о других только и могли сказать, что они-де основаны на неверных слухах.
Конечно же, добывание информации было только частью работы русской дипломатии в Польше: бесконечная возня с различными партиями, необходимость лавировать между различными группировками, считаться с гонористостью каждого польского крикуна в сейме и вне его стен — то был каторжный труд. Долгорукий, донося о своей тяжелой работе, писал Петру:
«Я, чаю, государь, лучше у Донских казаков в кругу, нежели в наших нынешних сессиях.
Больше тридцати человек депутатов от разных провинций и войск здесь на конгрессии заседают, и между ними таких немного, которые бы основание дела знали, только своевольно кричат».
Между тем благодаря наличию крикунов, которые из-за своих групповых интересов готовы были на любые сделки, российской дипломатической разведке удавалось держать в страхе Августа.
Курфюрст Саксонский, король Польши Август стремился изменить польскую конституцию, вытравить из нее демократические статьи, хотя и в них было много от псевдодемократизма. Король желал превратить Речь Посполитую в наследственную монархию. А если это не удастся, то, по крайней мере, добиться еще при своей жизни решения сейма о передаче польского трона своему сыну. Но без посторонней помощи добиться согласия шляхты на это было невозможно. На Россию он рассчитывать не мог, ибо убедился, что Петр не захочет усиливать своего строптивого соседа и «союзника», так как это было бы против интересов России.