Немилость властей предержащих обидела, до глубины души оскорбила Жукова. Но он был не из слабодушных. Отстраненный от дел официальных, он нашел себе достойное занятие. Последним подвигом Георгия Константиновича стала его книга «Воспоминания и размышления». Бывшие коллеги по Президиуму ЦК, боясь правды, пытались припугнуть его, заставить прекратить литературную работу. На заседании Политбюро 3 марта 1968 г. в ответ на упрек Л.И. Брежнева о том, что, мол, слишком свободным стал доступ мемуаристов, пишущих о войне, к архивным документам (прозрачный намек на Жукова), министр обороны А.А. Гречко ответил буквально следующее: «…С архивами мы разберемся и наведем порядок. О мемуарах Жукова мы сейчас пишем свое заключение. Там много ненужного и вредного»>{105}.
Но Жуков не поддался давлению врагов и «доброжелателей». Преодолевая болезнь, лист за листом продвигал рукопись к завершению. Ох и отыгрались на ней, сокращая дни маршала, «специалисты» из ЦК и Главного политуправления СА и ВМФ, бесконечно корректируя написанное. Они добились включения в рукопись анекдотического — иначе и не скажешь — эпизода о том, что, будучи в апреле 1943 г. в Новороссийске, представитель Ставки маршал Жуков испытал острую потребность «посоветоваться» с полковником Брежневым. Встреча якобы не состоялась единственно из-за служебного рвения начальника политотдела 18-й армии, убывшего в тот момент на Малую землю. Без этого эпизода, подсказали маршалу, его воспоминания свет не увидят. «Умные люди поймут», — горько усмехнулся Жуков, ставя подпись под текстом со злополучным эпизодом.
Народ понял, тут же откликнувшись злым к власти анекдотом:
— Товарищ Жуков, вы подготовили план штурма Берлина?
— Так точно, товарищ Сталин.
— А с полковником Брежневым посоветовались?
Есть ли картина, способная более выразительно продемонстрировать истинное отношение политических геронтократов к национальному герою?
В нашем утверждении, что Жуков был чаще всего неугоден властям предержащим, думается, нет преувеличения, хотя Георгий Константинович и был удостоен большего числа наград, чем многие из его коллег. Но эти награды, в том числе четыре «Золотые Звезды» Героя Советского Союза и два ордена «Победа», были им заслужены, и даже высокопоставленные завистники не могли этого не признать. Тем не менее полководец оставался неудобным для правителей страны вплоть до самой кончины.
В новой России долг памяти Жукову возвращается. Учреждены орден и медаль его имени, за выдающиеся достижения в области военной науки и разработки оружия и военной техники вручается Государственная премия, также носящая имя полководца. А у памятника, вставшего в центре Москвы на Манежной площади к 50-летию Великой Победы, всегда живые цветы.