— Прав-то прав, но вы, друзья, забываете, что машина времени — это еще не вечный двигатель. У нас энергии осталось всего на четыре больших перехода.
— Другого же выхода нет, — сказал я. — Заводи!
— Почему нет? — Василий хмыкнул. — Желающие могут остаться с племенем нашей Мурочки.
— Вы мне эти разговорчики, Василий Иванович, оставьте! — встрепенулся Семин. — Это провокация! Дезертирство!
— Мое дело предупредить, — процедил сквозь зубы Вася, включая зажигание.
Первобытный лес за окнами машины покачнулся, задрожал и растаял во тьме.
Василий выжимал из машины все возможное.
Семин опять стал нервничать, хватать то меня, то Василия за руку и шептать:
— Осторожнее, осторожнее на поворотах истории, плавнее, ради всего святого!
— Терпи, профессор, не выпадешь авось, — бормотал Вася, пристально наблюдая за стрелкой расхода энергии. — До исторических времен надо еще добраться! — К Василию, едва он оказался на своем рабочем месте у пульта, вернулась его обычная жизнерадостность и уверенность в завтрашнем дне.
Через два часа по бортовому времени Василий погасил скорость и отключил двигатели. Тьма за окнами понемногу рассеивалась. Из серого тумана стали проступать гигантской толщины стволы деревьев. Возникли совершенно дикие, чудовищные заросли. И в кабину машины времени стали доноситься приглушенные лающие и квакающие звуки, различные взбулькивания, рев.
Семин поежился, завертел головой, затем покосился на Василия и убежденно провозгласил:
— Опять куда-то в доисторические времена заехали.
— Да, это вам не двадцать первый век, — не теряя бодрости в голосе, подтвердил Вася. — Опять в прошлое провалились.
В это мгновение за окном среди буро-зеленых мохнатых зарослей зашевелилась голова гигантской змеи.
— На питона по размерам смахивает, — сказал я, — а то и покрупнее будет.
— Что, Васек, может, сбегаешь — познакомишься? — съехидничал Семин.
— Бенедикт, — одернул я его, — спокойнее, не нагнетай атмосферу!
Василий не удостоил Семина ответом, а вновь полез отверткой в панель управления.
После второго прыжка во времени мы очутились у подножия какого-то сильнодействующего вулкана.
Сотрясалась почва, сыпались камни, пепел, по склонам горы сползали лавовые потоки, вокруг грохотало. Пейзажи были такие, что я в первые мгновения решил было, что нас занесло уже на другую планету или в такую древнюю эпоху Земли, о которой и подумать-то страшно.
Теперь уже было не до шуток и Василию, и нам.
И Семин, и я начинали всерьез сожалеть, что не остались с Мурочкой и ее племенем.
— Скорее, Вася! — не выдержал я. — Жми на педали, пока нас здесь камушками не засыпало! Разбираться с аппаратом потом будешь! Жми!