Он ничего не ответил. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль. Кто-то только что вошел в ложу напротив, где уже сидели трое. Это была леди Клементина.
Нерина отметила про себя, что возлюбленная сэра Руперта выглядит просто потрясающе. На ней было платье из алого атласа с очень низким вырезом и газовая накидка, усыпанная самоцветами, на плечах. На темных волосах красавицы сверкала тиара из рубинов и бриллиантов. В тон тиаре было подобрано и ожерелье, и браслет, надетый поверх черных перчаток. Однако первое, что замечал каждый в облике леди Клементины, были ее миндалевидные глаза под тяжелыми веками и алые чувственные губы.
Нерина повернулась к сэру Руперту. Ей показалось, что он побледнел и крепко стиснул зубы.
— Вы не будете возражать, если я вас ненадолго покину? — спросил он, вставая.
Нерина на мгновение заколебалась:
— Если вы собираетесь поздороваться с леди Клементиной, я иду с вами.
Сэр Руперт взглянул на нее, словно собирался возразить, однако промолчал и открыл перед ней дверь ложи. Они вышли в коридор, устланный красным ковром и освещенный хрустальными люстрами.
Нерина медленно шла сквозь толпу к ложе леди Клементины.
— Мы не пойдем к леди Клементине, — внезапно сказал сэр Руперт.
Нерина взглянула на него.
— Боитесь? — презрительно спросила она и с удовлетворением заметила, что попала точно в цель.
— Я предпочел бы объяснить леди Клементине то, что произошло, в менее оживленной обстановке, — сухо отозвался он.
Нерина рассмеялась:
— Интересно, поверит ли она вам.
— Я уже неоднократно говорил вам, что не желаю говорить с вами о леди Клементине, — резко ответил сэр Руперт.
— Как все-таки неловко, что она вмешивается в нашу жизнь, — задумчиво произнесла Нерина. — Она живет по соседству от вашего поместья, и мы, несомненно, постоянно будем с ней сталкиваться. Ах да! Я забыла: вы же предлагали ей открыть для гостей их лондонский дом, чтобы вы могли видеться друг с другом, пока ваша покорная, наивная жена будет в одиночестве тосковать в поместье.
— Черт возьми, да замолчите вы! — гневно воскликнул сэр Руперт и направился обратно к их ложе. Нерина лишь улыбнулась.
Казалось, весь следующий акт сэр Руперт кипел от негодования. Нерина не могла не заметить этого, несмотря на то, что с увлечением слушала музыку. Ярость, которая исходила от него, буквально заполняла тесное пространство ложи.
Внезапно Нерине стало жаль, что так рассердила его. Она могла бы расспросить его о людях, которые были в театре, узнать, кто есть кто, побольше узнать об актерах. Она подумала, что смутно представляет себе и историю самого театра, и внезапно пришла в ужас от собственного невежества.