— Дело, видимо, обстоит даже хуже, — холодно произнес лорд Кардон, и его голос прозвучал резко, как удар хлыста. — Очевидно, ты навязываешь свое общество сэру Руперту. Не думаю, что ты находишься здесь по его приглашению.
Нерина наконец обрела дар речи.
— Нет, нет, — пробормотала она, — не совсем по его приглашению.
Ее сердце забилось быстрее, на мгновение она испытала прежние смятение и ужас, а потом Нерине показалось, что ее сердце вообще остановилось. И все-таки она больше не испытывала перед своим дядей такого страха, как раньше. Возможно, эту уверенность придала ей новая одежда. А может быть, со вчерашнего вечера Нерина почувствовала себя свободной и не связанной со своим прошлым. Она медленно пересекла комнату и, подойдя к лорду Кардону, спокойно произнесла:
— Я должна вам кое-что сказать, дядя Герберт, и боюсь, это будет для вас шоком.
— Если ты придумала объяснение своей последней выходке, можешь не утруждать себя, — резко оборвал ее лорд Кардон. — Я невероятно зол на тебя, и никакие твои объяснения не изменят моего решения наказать тебя так, как я сочту нужным.
— Боюсь, что вам будет трудно придумать наказание, которое соответствовало бы моему преступлению. Видите ли, сэр, вашей дочери здесь нет. Я заняла ее место.
Леди Кардон испуганно вскрикнула.
— Значит, Элизабет больна! — воскликнула она. — Я так и думала! Помнишь, Герберт, ты говорил, что я напрасно волнуюсь. Но я все-таки настояла на том, чтобы заехать сюда, когда мы окажемся в Лондоне. Если бы Элизабет была здорова, она бы не вела себя так в день свадьбы.
— Где моя дочь? — спросил лорд Кардон сэра Руперта.
Нерина ждала его ответа, впервые взглянув на него после того, как вошла в комнату. Нахмуренные брови и некоторая скованность свидетельствовали о том, как неприятна ему сцена, участником которой он невольно оказался. И все же каким-то невероятным образом он держался отстраненно от всего происходящего. Как это типично для него, подумала Нерина. Всегда, что бы ни происходило вокруг, он одинок в своем презрении и насмешке над слабостями человеческой натуры.
Его холодность резко контрастировала с нарастающим гневом лорда Кардона, чье лицо все больше багровело. Он уже не мог стоять спокойно, переминался с ноги на ногу, сжимал кулаки, явно не в силах сдержать свою ярость. Сэр Руперт замешкался с ответом, и лорд Кардон нетерпеливо повторил.
— Где Элизабет? Где она?
— Я не могу ответить на ваш вопрос, — наконец произнес сэр Руперт. — Ваша племянница осведомлена на этот счет лучше, чем я.
— Что, черт возьми, вы имеете в виду? Нерина, что значит вся эта чепуха?