Когда царь вступил в опочивальню, обе боярыни почтительно отошли от царицына ложа и выслали постельниц из комнаты.
— Выйдите и вы! Оставьте нас одних! — сказал Борис, обращаясь к боярыням. — Да тотчас пошлите доктора сюда, как только он приедет!
Царица Мария продолжала метаться, кричать и охать на постели, несмотря на присутствие царя, который подошел к кровати и опустился на мягкий стулец, стоявший у изголовья.
— Ох! — стонала царица. — Загубят, загубят меня и тебя лиходеи, вороги наши лютые!.. Ох-ох, смерть моя пришла! За отцом духовным послала… Загубят, а все потому, что ты меня не слушаешь! Узды на них наложить не хочешь… Ох Царица Небесная!..
— Успокойся, Марьюшка, ты сама себя своим сердцем в гроб вгонишь! — сказал царь Борис.
— Успокойся?! — крикнула царица, вдруг поднимаясь на своем ложе и опираясь на руки. — Успокойся?! — еще громче повторила она, сверкая глазами, между тем как бледное лицо ее подергивалось судорожными движениями и на нем выступали красные пятна. — Я тогда успокоюсь, когда ты моих и своих врагов со свету сживешь! А до сей поры мне один покой — под гробовой доской!
— Ты все одно да одно! Заладила! Теперь-то чем же перед тобой Романовы провинились?
— Чем провинились! Ты еще спрашиваешь? А кто боярышню украл, как не их же держальник?[5] Кто опоил зельем всю слободу? Кто надо мной и над тобой насмеялся? А?!
— Насмеялся?! — переспросил Борис, сурово сдвинув брови.
— А то как же! Я, царица, ее, негодницу, послала в слободу в пример да в наказанье, чтобы другим дурить было неповадно да без воли царской замуж прыгать, а они взяли ее да выкрали, да увезли… Да еще всех опоили, всех одурачили — будто на двадцати подводах царский погреб Кадашам привезли…
— Кто же это смел? Кто осмелился так обманывать?!
— А кто же, как не твои все приятели? Все они же! Они и монашка того выпустили из Чудова, которого ты в дальние монастыри отправить велел, они и теперь мою слугу украли, прослышали, знать, что я ее за непокорство в женскую обитель отослать собиралась!..
— Да кто же это знает, что все сие от Романовых идет?..
— Все, все от них! Все зло!.. Прикажи сыскать, притяни их накрепко к допросу-то…
— Что говоришь ты, Марьюшка!.. — нетерпеливо дернул плечом Борис. — Ну как я из-за девчонки да из-за Кадашей твоих к допросу притяну первых вельмож, первых бояр моих!
Я их и сам-то, правду сказать, не жалую… Не лежит к ним сердце!.. Да как же так-то?.. Это вам с бабами так расправляться, а не нам с боярами!
— Не из-за девчонки!.. Не из-за Кадашей! — злобно прошипела царица Мария. — А из-за них самих, из-за их злобы… Из-за того, что они на тебя ножи точат, на твое государское здоровье умышляют, коренья держат… Я ведь говорила уж тебе!.. Или не веришь?.. Так Семена спроси! Он знает…