— В предсердие?
— Вы случайно не увлекаетесь охотой? — заинтересовался оперативник.
— Да вы что! — возмутилась я. — Убивать невинные, беззащитные создания?! А как он стоял? Лицом к дому или к саду? Входил в дом или выходил? Тэтэшка бьет сильно, от удара его могло развернуть.
— Слишком уж во многом пани разбирается, — недовольно заметил второй, старательно играя роль злого полицейского.
Я отмахнулась, не желая отвлекаться, и взглядом велела первому продолжать.
— Он входил в дом с террасы. Возможно, перед этим только открыл заднюю дверь, потом развернулся…
— А тот, что находился в саду, воспользовался случаем и выстрелил, — подхватила я. — Холера, понятия не имею, как все это выглядело на деле, никогда не видела ни дома, ни сада. Но ничего, узнаю…
— От кого? — незамедлительно вопросил второй сыщик.
Я нахально улыбнулась ему:
— Не смешите. Конечно, от знакомых. Их у меня много.
— Но ведь вы намекнули на какие-то факты, — с надеждой произнес первый. — На мотив…
Я молчала, собираясь с мыслями. Нет, не стоит расшвыриваться козырями.
— Ладно, но предупреждаю, все это исключительно мои собственные измышления. Как вам известно, убитый был уже немолод, и в последние годы он буквально лопался от самомнения. Он был так самоуверен, что не стеснялся кромсать классиков. Вы ведь в курсе, что покойный занимался экранизацией литературных произведений, так вот, от этих самых произведений он оставлял лишь рожки да ножки, безбожно искажая и смысл, и содержание шедевров мировой классики. Не пощадил он и польских классиков, причем извращал их с каким-то садизмом. Словом, он был самый настоящий преступник. И в конце концов душа у кого-то не выдержала. Ему либо отомстили за уже учиненную пакость, либо не хотели, чтобы он совершил новую. Вы скажете, что у нас свобода и демократия. И что с того? Разве это дает право уродовать литературные шедевры? Возможно, у покойного имелся важный покровитель, а может, нынешние наши правители, со школьных лет не державшие в руках хороших книг, просто не осознавали наносимого им вреда обществу. И финансировали мерзавца. Во всяком случае, управы на него не было. Вот кто-то, не видя другого выхода, и ликвидировал пиявку. Это первая моя версия. А вторая — элементарная борьба за деньги и влияние. Возможно, он кому-то встал поперек дороги. Но эту публику я совсем не знаю, поэтому не берусь уточнять. Поищите других его врагов, я не одна на свете.
Не очень их удовлетворили мои версии, возможно, они ожидали конкретики. Теперь уж я понимала что больше они ни на один мой вопрос не ответят. Да, вышло не так, как я рассчитывала, поскольку из меня они информацию вытянули, а я из них — нет. И лишь имя некоего Вальдемара Кшицкого я могла записать себе в актив.