Инспектор Гурский тщательно вытер о половичок ботинки, прошел в прихожую. И принялся оправдываться за то, что явился без предварительного звонка:
— Просто оказался в ваших краях, и у меня совершенно случайно есть немного свободного времени. Да и все ваши телефоны, пани Иоанна, были заняты.
— Были, факт! — радостно подтвердила я. — Так я в подозреваемых?
— В том-то и дело, что не знаю. А точнее — не знаю, стоит ли вас к ним причислить. Вот и решил предварительно переговорить с вами.
И это было самое прекрасное, что я могла в тот момент пожелать!
Гурский мне нравился, его визиты всегда были в радость, пусть он и представлял так называемые органы. Мы знакомы уже так давно, что могли позволить себе говорить искренне, без обиняков, и сколько раз такая беседа с умным и благожелательным сначала милиционером, а потом инспектором полиции помогала мне в трудную минуту. Оба мы прекрасно понимали, что как с моей, так и с его стороны можно совершенно безопасно поделиться информацией — ни он, ни я не проболтаемся. И я твердо знала, что Гурский никогда не сделает ничего плохого невиновному человеку, какими бы подозрениями тот ни был придавлен. А я, услышав от сотрудника полиции нечто важное для себя, не помчусь предупреждать преступника. Опять же, вечные хлопоты с прокуратурой нам обоим были одинаково неприятны. Гурскому, по долгу службы, пожалуй, от нее доставалось больше, чем мне.
Я, конечно, удивлялась, что проверить мое алиби он поручил парочке молодых сотрудников. Мог бы и сам прийти. На этот раз я оказалась в сложном положении, потому что рассказать Гурскому абсолютно все не могла. Я не имела права даже пискнуть об Эве Марш и с горечью предвидела все эти острые камни и колдобины в предстоящей беседе.
— Ох, как я вам рада, но предупреждаю: буду выкручиваться и лгать! — выпалила я и тут же попыталась сгладить свои слова: — Впрочем, нет, врать не буду, но вот выкручиваться мне придется, тут уж никуда не денешься.
— Что вы говорите! — отозвался Гурский, устраиваясь в кресле. — И почему так?
— Да потому, что убитые в последнее время — сплошь мои враги. И не исключено, что к их убийце я испытываю некоторую симпатию. Если бы с вашей помощью у меня в голове немного прояснилось и я сориентировалась, что же происходит, я вела бы себя приличнее. А вы наверняка посетили меня не для того, чтобы узнать о новых веяниях в области дамской пляжной моды.
— Точно, не для того. Хочу, чтобы вы мне кое-что разъяснили. Если честно, то я ничего не понимаю и склоняюсь к двум простейшим версиям: либо ведется ожесточенная борьба за теплое местечко, либо какая-то кошмарная афера вселенского масштаба. Ужасно не люблю подобные аферы.