— Отнюдь, детка. Я хотел предупредить тебя насчет нашей встречи в понедельник. Не придешь — сама знаешь, что будет.
— Что будет? — после сна я была не слишком сообразительной.
— Твоя подруга на тебя обидится, — многообещающим тоном поведал высокомерный выскочка. — И ты знаешь почему, — при этом он довольно заржал.
Так и вижу его красивое и довольное личико в обрамлении белых волос, на котором растянута довольная лыба. Не спится придурку — вот и названивает всем подряд. Кстати, где он вообще мой номер-то взял? Как-то я этим вопросом раньше не задавалась. Хотя… наверное, Нинка дала. Да мало ли где. Вообще не понимаю этого болвана-суперзвезду.
— Хорош-ш-шо, как скаж-ж-жеш-ш-шь, — старательно скопировала я шипящую змею, готовую к атаке, — я приду-у-у.
— Что у тебя с дикцией? — не проявил должной чуткости парень. — Не шепелявь. Ладно, киска, — придумал он новый вариант того, как можно обозвать девушку Катю, — пока. Иди спи. И может быть, я тебе приснюсь. Если будешь хорошо себя вести и поцелуешь мою фотку, которую ты, конечно, хранишь у себя под подушкой.
— Чтобы тебя черти слопали, — сказала я трубке, в которой уже слышались частые гудки.
Вот же самомнение у человека. Мне приснится кто-нибудь получше, Антон, к примеру.
Не успела я лечь в постель, как опять раздался звонок.
— Алло? — устало я подняла трубку. — Что еще?
— Повежливее, детка, — услышала я вновь голос Кея, — завтра надень юбочку покороче, что ли. И кофточку прозрачную или открытую, окей? Хочу видеть тебя милой. Ты ведь хочешь вызывать во мне желание, правда?
Вот же скотина. Я стиснула крепко зубы и сомкнула пальцы в кулак, представляя, что хватаю вовсе не воздух, а шею этого куренка с амбициями второго Наполеона.
— Надену, — мрачно пообещала я, жалея, что у меня нет чадры. Вот в ней бы я точно пришла. — Ради тебя, милый, я надену все, что скажешь.
— Тогда целую тебя, — поддразнивая меня, произнес Кей и как-то ехидно добавил, — Катюша. В носик.
— До свидания, Кейчик, — не стала я слушать его больше, потерла зачем-то нос и отправилась спать.
Спокойного сна мне, видимо, сегодня было не суждено получить. Часов в семь утра, когда мне снилось, будто брелок, подаренный Антошей, превратился в настоящее лакомство и я сейчас ем огромную конфету, телефон снова был атакован, и мне пришлось вновь вставать.
— Алло, — еще более хриплым со сна голосом сказала я трубке. Если бы я не хотела так сильно спать, то, наверное, почувствовала неладное, но, я как всегда, вновь показала себя потрясающей простофилей.
— Доброе утро, — раздался бархатный мужской голос, принадлежащий скорее всего человеку лет тридцати.