Я поглядела на Нинку и с радостью кивнула.
— Нет, зачем же? — задумчиво произнес Кей таким же милым голоском, что и Журавль, которую я хотела уже расцеловать за такое предложение. — Я хочу, чтобы Катя осталась.
— Я уеду, не буду вас смущать своим видом, — тут же запротестовала я, теребя юбку.
— Нет, ты не уедешь, — с нажимом произнес Кей, подходя ближе. Глядя на него, я тут же поняла, что мое сердце стало переполненным сосудом, из которого скоро хлынут в кровь два перемешавшихся чувства: что-то вроде отчаянной симпатии и такой же отчаянной неприязни.
— Но… — попробовала я все же отказаться от совместной прогулки, но Келла сквозь смех проговорил, что мне не стоит стесняться своего цыганского наряда, мол, все свои и все понимают. При этом он невзначай покрутил пальцем у виска, а его дружок, плохо сдерживая наглый смех, показывал мне большой палец, мол, классно приоделась.
В результате мы вчетвером направились в сторону ярко-оранжевых касс, чтобы купить билеты. Келла шел впереди, по-хозяйски ухватив Нинку за руку, а она почти совсем не обращала внимания на этот факт, потому что, повернув голову на девяносто градусов, о чем-то мило щебетала с Кеем. Я замыкала шествие, то и дело озираясь по сторонам.
Для того чтобы купить билеты, нам пришлось отстоять небольшую очередь. Подруга ни на секунду не замолкала, умело привлекая внимание солиста «На краю», которого, конечно же, как и Келлу, никто не узнавал. Только какой-то дедушка в панамке показал внуку на синие волосы барабанщика, выбивающиеся из-под кепки, и сказал ребенку:
— Будешь плохо себя вести, такие же волосы на голове полезут. И будешь в такой же шапке ходить.
Мальчик глянул на Келлу, самозабвенно пишущего кому-то сообщение, тыкая пальцем в сенсорный экран смартфона, и заплакал. Он не хотел себе такую же участь.
— Папа, — укоризненно воскликнула мама мальчика и дочь дедушки в панамке, — что ты опять Эдику наговорил!
— Я его жизни учил. А то будет он у тебя как вон тот малец с синим волосьем.
— Не приставай к людям, папа! — покраснела женщина, потому что Келла услышал слова деда и повернулся к родственникам с ухмылочкой. Его забавляла ситуация.
— А я и не пристаю. Ой, девушка, вы погадать можете? — обратился пожилой мужчина ко мне ни с того ни с сего.
— Это вы мне? — изумилась я.
— Ну да. Вы же, кажется, цыганка. Или нет? — поинтересовался дедушка.
— Папа! — опять одернула его дочь.
— А что? Цыганки всегда хорошо гадают, особенно такие миленькие, как эта, — к моему ужасу дедок подмигнул мне и добавил: — А вы наполовину цыганочка? А то кожа у вас больно светлая, да и волос не черный.