— Сейчас они начнут орать вместе, — с явным удовольствием сказала Нелька.
Для нее этот скандал — очередное развлечение, а мне стыдно перед Антоном. Он, конечно, не важный гость, но, согласитесь, не слишком приятно приходить к кому-то домой и становиться участником нелепых семейных сцен.
Как по заказу, Семеновна грянула:
— Чевой ты тут вопишь, как оглашенная! Иди, давай, отседова!
— Я к Алексею! — злобно откликнулась Лешина бывшая. — И не уйду, пока он мне не откроет.
— Да и не откроет он тебе! — загремел голос Семеновны. — Уходи давай!
— Оставьте меня в покое!
— Я те щас оставлю!
Все, кто сейчас находился в прихожей, застыли, как изваяния, и слушали то, что происходило на лестничной клетке, благо что слышимость была хорошей.
— Ступай отсюда, ступай! — поддержала соседку Татьяна Олеговна из тридцать шестой. По непонятным причинам она питала к Леше нежные симпатии и даже защищала перед разъяренными пассиями. — Лешеньки нету, он уехал! Нет его дома, девонька. Сама видела, как он в свою машину сел и уехал с утречка.
— Дома этот мудак сидит! Закрылся! — не поддалась на развод его бывшая и застучала по двери ногой.
— Вот это силища, — восхищенно прошептал папа, — вот это напор! Вот это женщина!
— Ты ей еще памятник поставь, — буркнул Леша, так и стоявший за своим шкафом.
Тем временем Семеновна при поддержке своей лучшей подружки Фроловны, бабки куда более злобной, и еще пары соседей с одиннадцатого этажа стала популярно объяснять женщине, куда ей стоит пойти, чтобы не мешать честным людям.
— Бабка! — разъярилась не на шутку Лешина бывшая. — Захлопни уже свой рот! И подавись нотациями!
— Ах ты, грубиянка! Бесстыжая! Убирайся!
— Не уйду, пока он мне не откроет, — очень упрямо произнесла женщина и заорала Леше. — Выходи, урод! Не будь бабой! Откройте!
— Я тебе сейчас сам открою! Чего орешь на весь дом, дура? — раздался зычный бас Олега Сергеевича, соседа с десятого этажа.
Вообще он руководитель одной крупной фирмы. Но выглядит Олег, как бандит из фильмов про бесчинства девяностых. Ну, или как мясник.
Женщина ничуть не смутилась и сказала столько невежливых и матерных слов, что Олег Сергеевич на пару секунд потерял дар речи.
— И где ты такую откопал? — то ли с восхищением, то ли с укором посмотрел Томас на Лешу.
Тот нервно тер щеку с модной трехдневной щетиной. Он ничего не ответил.
— Катя, может, мне уйти? — тихо спросил меня Антон.
Леша услышал и даже подскочил на месте:
— Парень, ты уйти не можешь! Если эта штука, — ткнул дядя в дверь, — откроется, фурия залетит сюда и меня растерзает.
— Из-за заказа? — блеснули за стеклами тонких очков глаза Антона.