Дом Ивониных представлял собой уединенно стоявшую бревенчатую избу с высоким чердаком, расположенную посреди густого сада, который был обнесен глухим забором с человеческий рост. В заборе имелась только одна калитка, которая изнутри была заперта на засов. Подозрительно покосившись на столь неожиданно возникшее препятствие, Климов приказал одному из своих оперативников:
— Обойди дом с тыльной стороны, и будь там настороже, мало ли что.
Затем добавил другому:
— Обойди ближайшие дома, найди понятых!
Затем скомандовал Ивонину:
— Давай, стучи! И чтобы без всяких сюрпризов. Если что, я тебя первого пристрелю.
Хозяин дома изо всех сил стал колотить кулаками в дверь, а затем еще и громко крикнул:
— Валька! Слышишь, Валька! Открывай!
Через некоторое время изнутри лязгнул засов, и на улицу выглянула полная женщина лет тридцати в наспех накинутом на плечи полушубке, которая сразу же начала ворчать:
— Ну, чего тут разорался?
Увидев незнакомых людей, она сразу же прикусила язык:
— Ой, а это кто с тобой?
Вместо объяснений Климов осторожно отстранил ее рукой от калитки, а затем решительно шагнул внутрь:
— Кто еще находится в доме?
— Никого! Две дочери…
Обернувшись к хозяину, Климов произнес:
— Давай, показывай свои сокровища!
Ивонин безропотно направился в дом. Отодвинув в одной из комнат тяжелый комод, он затем приподнял с помощью топора несколько половиц, и отбросил их в сторону. Повинуясь приказам Климова, хранитель воровского добра стал вынимать из тайника золотые царские червонцы, ювелирные изделия и драгоценные камни, которые были замотаны в тряпки или даже просто завернуты в газеты. Ценности тут же вносили в опись. Вскоре их набралось столько, что они уже не помещались на столе, а Ивонин, стоя на коленях, все продолжал доставать и доставать из тайника свертки. Наконец, он выпрямился и как бы виновато развел руками, мол, извините, все, больше у меня ничего нет.
Климов внимательно посмотрел на него:
— Это все?
— Все! Богом клянусь!
— Да что вы все Бога всуе поминаете! Смотри, если сами еще чего найдем, плохо будет.
Немного поколебавшись, хозяин направился к куче дров, валявшейся в углу кухни. Из нее он вынул одно полено, и с усилием разъединил его на две части. Оно оказалось изнутри полым, и в нем лежали весьма увесистые с виду пачки советских рублей и иностранной валюты.
Пока переписывали номера купюр и заносили их в опись, Климов опять поинтересовался:
— На этот раз все?
— Все! Теперь точно все! Клянусь!
— Ладно, мы это еще проверим…
Молчавший все это время Иван, не желавший вмешиваться в чужую работу, в которой он к тому же мало что смыслил, наконец, не выдержал и спросил у Ивонина: