- А что это еще не все? - оторопел Стас. - Мне то, что уже прозвучало, еще неделю переваривать нужно будет!
- Ага, если ты проживешь еще эту неделю! - пробормотал Летун.
- Заткнитесь, оба! Дайте послушать! - нетерпеливо прикрикнул на них Влад.
- '...Из людей же выживут лишь те, кто став ксеносервусом, будет верным слугой томиноферам и питаться себе подобными станет. Иного не дано'.
- Не хочу я людей есть! - возмутилась Алена.
- А тебе, кстати, этого никто и не предлагает, если ты этого еще не заметила! Это тебя будут есть! - фыркнул Стас.
- Заткнись урод, без тебя тошно! - всхлипнула Алена. - У меня мама дома осталась и сестренка! Я думала, что их расстреляли или танками подавили, а тут такое!
После этого девушка безутешно в голос разрыдалась. После услышанного все выглядели подавленными. У всех были семьи, с которыми они уже мысленно простились, понимая, что в обрушившемся на них всех ужасе шансы на то чтобы выжить были равны нулю. Но известие о том, какая страшная участь была уготована их близким, поразила всех настолько, что онемев от горя, они надолго замолчали.
Все это время лишь Сенсей и Ольга с каменными лицами сохраняли полное спокойствие.
Наконец смахнув набежавшие слезы, Мустафа подошел к Алене и, обняв ее, положил ее голову себе на грудь:
- Девочка моя, не плачь, не надо! Я не знаю, что стало с моей любимой Зейнаб, и моими дорогими мальчиками. Но я верю, что сейчас они уже в лучшем из миров, смотрят на меня оттуда и улыбаются мне! Нам же еще предстоит испить нашу чашу до дна, какой бы она горькой ни была! Все в воле Аллаха!
Влад скрипнул зубами, бросив на профессора дикий взгляд. Мысль о том, что с его дочерью и бывшей, пусть даже разведенной, женой могло произойти то, о чем рассказал Мустафа, была ему невыносима.
- И что нам теперь со всем этим делать? - собравшись с силами, спросил он.
- Для начала, научиться выживать, - тихо сказал Мустафа. - А там видно будет.
После этого он повстречался взглядом с Сенсеем и, смежив веки, незаметно поблагодарил его за молчание.
- 14 -
Россия, 1998 г.,
где-то вне времени и пространства.
Хепри с большим трудом удалось-таки вызвать скарабея. В процессе ожидания его не покидало тревожное чувство. Вполне могло статься, что его белый скарабей был последним из ныне живущих реликтовых насекомых.
Все это время Борис с нескрываемым подозрением следил за манипуляциями странного старика. По мере того как время шло, а обещанного огромного жука все не было, скептицизм бывшего сапера рос в геометрической прогрессии.