— Да он ужасный трус, этот Галиулла, — отвечал я. — Его припугнуть — раз плюнуть.
— Конечно. Однако вот я с вилами на него выскакивал, а он хоть бы что.
Алпик очень переживал, что с их семьей не особенно считаются, материны бесплодные вопли делали ему больно, иначе он, конечно, не выбежал бы однажды с вилами в руках. И он не прочь был бы вооружиться чем-нибудь более надежным, чтобы осаживать своих противников. Конечно, когда он закончит физмат, он просто пренебрежет обидчиками. Но сейчас…
Так вот, он пришел в литкружок. Это удивило всех, и в первую очередь Нину Захаровну.
Нина Захаровна преподавала первый год. Она любила свой предмет, как любят первые игрушки, как любят букварь, а своих учеников она обожала, как обожают самых первых друзей. Но не прощала небрежения к литературе и к себе самой. В Алпике она усмотрела противника с первых же дней своего появления в школе. Нет, Алпик не досаждал ей злыми выходками, он и предмет знал не хуже других, но все дело в том, что Нина Захаровна была для него пустое место, как и все, что не относилось к математике и физике. Он исправно учил урок, отвечал когда на «пятерку», когда на «четверку» и тем не менее не скрывал своего равнодушия к литературе. Да что я говорю! Он и з о б р а ж а л это равнодушие и так ехидно усмехался, что с лица Нины Захаровны от гнева осыпалась пудра.
Раздражаясь и не умея сломить его, Нина Захаровна попросту задирала Алпика, как если бы она была обыкновенная девчонка. А он усмехался и только раздувал в ней воинственный пыл. И в том, что он явился на кружок, Нина Захаровна усмотрела вызов, а тут еще ребята зашушукались и потом с любопытством притихли. Ей бы прикинуться, что ничего особенного не случилось, но Нина Захаровна сделала суровое лицо и сказала:
— Хафизов, зачем вы пришли?
Алпик не опешил, нет, он даже улыбнулся: мол, я ждал такого вопроса. И ответил:
— Мне это необходимо для общего развития.
— Но вы знаете, что здесь… — Она хотела сказать, что кружок не дополнительные занятия по литературе, что здесь обретаются лишь те, кто пишет, т в о р и т. Но и такое объяснение она сочла, видно, угрозой своему самолюбию. И она закусила удила:
— Ребята, пусть Хафизов скажет, зачем он пришел на кружок?
Уж не думала ли она, что ребята выволокут Алпика из комнаты!
Гриша Водовозов был самый способный ее ученик и пользовался особенным ее снисхождением. И вот Гриша встал и сказал:
— Знаете, Хафизов рассказал мне… ну, небольшой сюжет. Ну, я и пригласил его, и если он окажется достойным, то есть Хафизов…
— Хорошо! — воскликнула Нина Захаровна. — Хорошо… если он окажется достойным! — И усмехнулась: мол, вы увидите, насколько он достойный.