Я принюхался, запах показался знакомым, но все-таки нет ощущения, что демон из тех, кого я пощадил, когда они преклонили передо мной колена, как я это называю, хотя на самом деле простерлись перед моим величеством ниц, выражая полнейшую покорность и отдавая свои жизни в мои властно беспощадные руки.
Карл-Антон накрыл кулак ладонью другой руки, пошептал, а когда повернул ладони вверх, словно призывая милость богов, обе уже сияли чистотой, ни следа крови, как и того мерзкого существа, что брыкалось в кулаке.
Я молча наблюдал, как он делал пассы над полом, там в ответ проступили странные следы, что-то среднее между босыми ступнями человека и широкими лапами зверя.
— Странно, — сказал он, — это и не оборотень…
— Почему странно?
— Чувствую привкус живой крови, — пояснил он. — Однако это не было существо нашего мира.
— Значит, — сказал я, — из ада? А сейчас их хозяева уничтожили их трупы, чтобы замести следы? Даже такие растяпы, как мы, могли бы попытаться по трупам определить заказчика.
Он посмотрел на меня с уважением.
— Вы с такими случаями уже встречались, верно? Я знаю, как заставить заговорить убитого, но такое вот существо… гм… даже останься он целым…
Я сказал как можно небрежнее, поспешно уходя от опасной темы:
— Ладно, это уже прошлое. Ты сейчас в обоз и отсыпаться?
Он покачал головой.
— Меня всего трясет. Очень уж интересная у вас жизнь, Ваше Величество. Настоящая, мужская. Ни за что бы не поменялся. Теперь с неделю не засну. Так что я лучше отправлюсь в другое место. Обоз находится к вам слишком близко.
Что-то в его треснувшем голосе заставило спросить:
— Место не слишком опасное?
Он помялся, непривычно такое видеть, ответил с неловкостью, даже взгляд отвел:
— Нет, конечно. К жене того пастуха…
— Ого, — сказал я, — зачем? Пастух жив и здоров, ты сам сказал.
Он вздохнул.
— Здоровее прежнего.
— Так в чем дело?
— После того, — сказал он с неохотой, — как он нашел то кольцо и неосторожно надел на палец, все то, что я знал и умел, все мои привычки, все-все перешло в него.
— Ты говорил, — сказал я нетерпеливо. — В смысле, ты завладел его телом. Но сейчас ты в прежнем! Или я не так смотрю?
— Да, Ваше Величество, я весь прежний, хотя, конечно, изменился. Как я и сказал, мне удалось создать себе новое тело из четырех стихий. Это трудно, но получается, если есть знания и достаточно мощи. Однако пастух, когда я из него вышел, не остался прежним. Покинул семью, отправился странствовать по свету.
Я сказал без особой досады:
— В жизни не все проходит гладко.
— Да, — подтвердил он с неловкостью, — и у нас не прошло. Увы, пастуху что-то перепало от меня, а мне от пастуха. Странные такие чувства к его женщине и двум детям… Почему-то я их всех троих стремлюсь защитить, уберечь… Я все-таки побывал там, хотя был слаб. Женщина как женщина, еще молодая, но уже изнуренная работой и голодом. Дети самые обычные, оборванные, крикливые и противные. Но мне так тепло и радостно было, когда принимали меня как гостя… Я отсыпал им золотых и серебряных монет, предупредив, чтобы никому не рассказывали и тратили бережно. Во дворе возле самого дома вывел из-под земли родник, а то ей ходить к ручью далеко вниз, а потом подниматься с тяжелым кувшином на гору…