Осторожно пробираясь сквозь кусты, он заметил впереди смутно белеющую сквозь ветки фигуру. Удвоив осторожность, Тенг приблизился и тихонько выглянул из-за кустов. Раздался сдавленный возглас испуга и тут Тенг узнал Сюли.
«Что ты здесь делаешь?»
Сюли, еще не оправившись от неожиданности, лихорадочно поправляла подоткнутое выше колен платье, выбираясь из ручейка на топкий травянистый берег.
«Не надо бы тебе уходить из лагеря, во всяком случае, одной». — Тенг подошел к ней поближе. Сюли молчала, потупив голову, потом подняла глаза на Тенга. В ее взгляде пылал гнев. Гневом дышала и ее сбивчивая речь:
«Не уходить одной!.. А с кем мне идти? Ты разве со мной пойдешь?! Я для тебя никто! Только одна Ноке! Чем тебя взяла эта худышка? Разве я хуже нее? Почему же я лишена той же чести? Чем я не угодила тебе? Чем мое тело тебе неприятно?» — с этими словами она скинула на землю с едва пробивавшейся сквозь прелую листву молодой травкой свою меховую накидку и быстро стащила через голову платье вместе с рубашкой. Отшвырнув их в сторону, она тряхнула волосами и шагнула к Тенгу. От всей ее фигуры веяло какой-то первобытной мощью. Массивные, но стройные бедра, выпуклый живот с глубоким пупком, широкие плечи, крупная налитая грудь, лишь немного обвисающая под собственной тяжестью — все ее тело дышало и волновалось в охватившем ее порыве. Сюли напрочь забыла и про всевидящего Ихонгу, и про возможную месть подруги Священного Леопарда. В ней говорила только ревность женщины, уязвленной успехом соперницы…
Тенг быстро взял себя в руки.
«Так ты хочешь вместе с Ноке делить меня перед лицом Ихонгу? Может быть, ты и Зиль пригласишь?» — резко бросал он ей в лицо, скрестив руки на груди и не трогаясь с места. — «Или вы разыграете меня в кости? Иди!» — Тенг махнул рукой в сторону шатров. — «Я не держу на тебя зла. Но запомни — я воин, и решаю сам — когда и с кем пускать в ход меч, а когда и с кем…» — он нарочито позволил себе грубость, не видя иного способа раз и навсегда остановить притязания Сюли. Видя, что она слегка опешила от неожиданного выговора, Тенг повернулся и зашагал прочь. Через несколько шагов он обернулся и бросил на ходу тоном господина (отчего сделался противен сам себе):
«Я доволен твоей смелостью. Дозволяю тебе и впредь оставаться в моей охране».
Переговоры оказались не столь трудны, как опасался Тенг. Всего за неделю удалось договориться о сохранности границы в обмен на помощь войском. Конечно, Великий Утсуг видел мало проку в немногочисленных хаттамских воинах, но и в их края дошли слухи о чудесном огне, которым владел Тенг из Хаттама. Кроме этого, Зарап-утс-Каок настоял на церемонии братания, объявив Тенга своим младшим братом, и потребовал, чтобы он взял себе в жены одну из его дочерей. Браки между братьями и сестрами уже выходили из обычая у агму, но довольно широко еще практиковались среди родовитых вождей. Кроме того, Тенг Хаттамский ведь был всего лишь названным братом, да и вообще не принадлежал к народу агму…