Пожилая секретарша приняла у него пальто. Она улыбнулась, обнажив при этом зубы, на которых виднелись следы губной помады. От нее не ускользнули робость и неуверенность посетителя, который прятал глаза в пол и был явно озабочен тем, что его ботинки оставляют грязные следы на бежевом ковровом покрытии. Коротким жестом она показала на окно, на падающий за стеклом снег, и приветливо сказала:
— Чай уже готов.
Затем без стука открыла дверь и громко объявила:
— Господин доктор Андерсен.
Из-за стола поднялся коренастый человек с редкими белокурыми волосами, на нем была джинсовая куртка и очень узкий кожаный галстук.
— Моя фамилия Кунхардт, — сообщил он. — Спасибо, что пришли.
Предложив Андерсену стул у бело-серого большого стола, он налил себе и посетителю чаю, а затем придвинул заранее приготовленные бумаги, в которых Андерсен узнал свои документы. Было ясно, что их читали или хотя бы пролистали, поскольку из прозрачной папки они были вынуты. Как-то, когда Андерсену в седьмой раз отказали, Кристиана высказала подозрение, что его анкету никто не читал. Желая доказать мужу, что такое часто бывает, она в шутку предложила в следующий раз склеить отдельные листы медом. Но сейчас сразу стало понятно, что Кунхардт тщательно все изучил — он даже знал, что Андерсен претендовал на место в газете «Абендблатт». Тем не менее, хотя Кунхардт был знаком с биографией посетителя, он не избавил его от необходимости рассказывать о себе также и устно. И Арно Андерсен, который в свои двадцать шесть лет походил на робкого абитуриента, с готовностью отвечал на все его вопросы.
— Человеку вроде вас следовало избрать университетскую карьеру, — сказал Кунхардт.
— Я пытался, — ответил Андерсен. — Но на философском факультете нет свободных мест.
— Но вас наградили престижной премией для молодых ученых.
— Я всего лишь получил вторую премию в области гуманитарных наук.
— Еще вы работали экскурсоводом.
— Всего лишь ассистентом экскурсовода.
Кунхардт опустил глаза, еще раз пробежал несколько фраз из биографии Андерсена и проговорил:
— Значит, Флоренция… как только я оказываюсь в этом городе, сердце мое начинает биться сильнее.
— Да, это чудесный город, — подтвердил Андерсен, но сразу умолк, поскольку тут же вспомнил, что во Флоренции его сестра попала под автобус.
Внезапно по красноватому лицу Кунхардта пробежала улыбка, он медленно произнес:
— Так значит, вы писали диссертацию о Сенеке.
— Да, — ответил Андерсен. — Правда, в своей работе я рассматривал только трактат Сенеки «О милосердии».
— Разве сегодня это не звучит немного странно?