Самолюбивые молодые люди, особенно с характером Джока Финли, не умеют с легкостью извиняться. Джок медленно разделся, нырнул в бассейн, лениво поплавал, полагая, что Луиза присоединится к нему. Но она допила спиртное, встала и направилась к своему автомобилю.
— Не уходи! — крикнул Джок.
Мольба прозвучала как приказ. Луиза замерла, повернулась. Джок вылез из бассейна; он взял полотенце, чтобы вытереться и прикрыться им, затем подошел к Луизе и наконец произнес:
— Послушай… я не ждал тебя. Не ждал тебя. Никого не ждал. Никого не хотел видеть.
— Я поняла. Поэтому я ухожу.
— Ты не понимаешь. Подожди. Пожалуйста.
Последнее слово было у него весьма редким, оно заставило ее задержаться.
— Неужели тебе не ясно? Это спектакль! Игра! На карту поставлена главная картина всей моей карьеры.
Городской парень Джок Финли из Бруклина будет снимать вестерн! Достаточно крутой поворот? Но мне нужен Престон Карр. Поэтому я готовлюсь провести его всеми известными мне способами. Я должен походить на заправского лошадника. Говорить, как лошадник. Быть им. Разбираться в кобылах и жеребцах, потому что таковы интересы Престона Карра. Я должен произвести впечатление на Короля кинематографа, последнюю из великих звезд, великий символ американского мужества. И я произведу на него впечатление!
Одних линялых джинсов для этого недостаточно. Я должен выглядеть как ковбой, стать им. Неделю тому назад я впервые сел на лошадь. Сегодня я учусь ездить верхом. Я не Джон Уэйн. Но я могу научиться ездить верхом. Да, это надувательство. Ты застала меня за подготовкой к беседе, и мне это не понравилось. Поэтому я вспылил. Я рассердился не на тебя. Я разозлился, что ты увидела меня в этот момент. Извини. Извини. Извини. Извини. Я за всю свою жизнь не произносил это слово столько раз. Ну, хорошо?
— Хорошо, — еще не простив его, тихо и обиженно сказала Луиза.
Он взял ее за руку, притянул к себе, игриво коснулся ее рубашки. Луиза оставалась неподвижной. Он расстегнул верхнюю пуговицу, обхватил рукой полную, обнаженную грудь, которая не нуждалась в бюстгальтере. Провел рукой по соскам, желая возбудить ее. Она не сопротивлялась и не отвечала. Джок принялся гладить левый сосок и почувствовал, что он набухает, твердеет. В Джоке проснулось желание. Она заметила это и отстранилась.
— Пожалуйста, Джок, не надо.
У них были в прошлом такие моменты; Джок всегда одерживал верх. Сейчас он обнял Луизу, прижался к ней, чтобы она ощутила всю силу его страсти, но девушка вырвалась из объятий Джока.
— Лулу?
В этом слове заключалась мольба. Он спрашивал ее, что с ней происходит, почему сегодня у них не может быть так, как прежде.