Семен качнул головой: они проверили сводки о пропавших женщинах и найденных неопознанных или опознанных телах. Похожих случаев не нашли. Но профессор продолжал уверять, что труп Козловой — не первая жертва.
— Когда найдете — спросите…
— Ага, и он нам на блюдечке с синей каемочкой предоставит всю информацию.
— Вам кажется это невероятным?
В своей практике Семен сталкивался с таким редко. Чаще всего приходилось добывать признание, что называется, под грузом неопровержимых улик.
— Он расскажет. Для него это как подвиг. В момент убийства он испытывает дисфорию… Поясню: особое состояние злобы к человеку. Чаще всего таким методом сводят счеты с тем, кто нанес однажды обиду. Отец, мать, братья или сестры, одноклассники, друзья, соседи… В вашем случае всем женщинам за тридцать. Если учесть возраст преступника, то можно предположить, что он мстит матери.
Разговор с профессором длился несколько часов. Семен узнал много нового и интересного. Что-то взял на заметку, что-то принял к сведению. Главное, в чем убедил его профессор, — маньяка можно и нужно поймать!
* * *
— Приехали!
Голос Коноплева отвлек от размышлений. Семен оглядел хмурые лица ребят, махнул — пошли.
Они подъехали к недостроенной больнице. Надо же, и больницы бросают! Машина подпрыгивала на ухабах, застревала в мусоре. Они едва не наехали на торчащий из земли стальной прут.
— Все, дальше не поеду! — бросил Коноплев. — А то машину загублю. Здесь полно ям и открытых колодцев.
Тут всего было много. Оперативники вылезли из машины. Вперед пошла кинолог с собакой, а навстречу бежал патрульный.
— Лейтенант Гулькин, — представился он.
— Краснов. Уголовный розыск. Кто вызвал патруль?
Патруль вызвала гражданка из местного бездомного общества. Сейчас она стояла рядом со вторым патрульным и давала показания. Семена удивило, что полицейский, вместо того чтобы слушать ее со всем вниманием и прилежанием, ухмыляется.
— У вас все такие? — хмуро спросил он Гулькина.
Тот обернулся, покраснел и переступил с ноги на ногу.
— Да тут, понимаете, история вышла…
— Какая еще история? — рассвирепел Семен. — У меня очередное убийство, а вы тут кривое зеркало устроили! Подам на вас рапорт.
Гулькин обиделся, надул щеки.
— Товарищ капитан, вы бы сначала сами взглянули на место преступления, а потом рапорт…
Он отвернулся и шмыгнул носом. Кисейная барышня! Как он переаттестацию прошел?
— Ладно, лейтенант, пошли. Куда идти-то, в здание?
— Ну да. — Патрульный заторопился, запрыгал впереди через рытвины и ямы. — Проходите сюда, товарищ капитан.
— А собаку не надо запустить?