Всякий поэт, в силу своей природы, осуществляет возврат в утраченный Эдем.
Шарль Бодлер
В течение всего XIX и начала XX века воспитатели, внимательные, словно фанатичные моралисты, блюли сексуальность подростков. Нужно было «усыпить» срамные органы, не дать им заявить о себе. Помимо поведения и работы учеников надзиратели контролировали и их нравы. Все, что было способно спровоцировать или подкрепить беспокойство подростков, должно было быть запрещено; прежде чем дать разрешение смотреть или иметь у себя книги, рисунки или гравюры, их рассматривали в лупу. Школы буквально сгибались под бременем безжалостного женоненавистничества. В 1846 году университетский кодекс запретил «женам, родственницам и прислуге женского пола директоров и начальников учебных заведений, поставщиков, надзирателей, преподавателей и других служащих средних школ, лицеев, общих школ и прочих национальных учебных заведений» проникать на их территорию. «Еще в начале XIX века, — рассказывает Роже-Анри Геран, — провизору одного лицея пришлось оправдываться перед ректором, так как последнему пожаловались родители, которые заметили «дам» в коридорах и во дворе. Он объяснит, что это были учительницы музыки и что нет никакой возможности скрыть их от глаз молодых людей, так как, согласно распорядку, они должны собирать детей, чтобы отвести их в классы».
Подобная дисциплина должна была непременно привести к тому, что, один раз перебравшись через стену лицея, ученики становились легкими жертвами продажных женщин из тех садов запретных наслаждений, коими являлись закрытые дома.
Торговцы сладострастием не преминули так усовершенствовать практически тюремную систему борделей, чтобы создалось впечатление, что встреча с проституткой носила полностью случайный характер. Так во второй половине XIX века на свет появились так называемые женские пивные бары. Они пользовались огромным успехом у молодых людей. Благодаря тому, что персонал полностью состоял из женщин, такие заведения удачно совместили в себе удовольствие и гостеприимство кафе с эмоциями борделя. Там пили пиво или абсент и, что особенно важно, тешили себя мечтой, что это твоя обворожительность так действует на очаровательных прислужниц. Гениальность изобретателя таких пивных баров состояла в том, что он почувствовал, что продажная любовь приобретает еще больше привлекательности, если можно создать иллюзию, будто шлюх рядом нет. А потому можно было видеть, как безумцы сражались, чтобы доказать свое исключительное право на одну из этих девочек, тогда как кассирша совсем неподалеку продавала их фотографии в костюме Евы всем завсегдатаям кафе. Случались даже самоубийства, как, например, наделавшее много шуму самоубийство сержанта 19-го драгунского полка, который увивался за первой официанткой пивного бара дю Шамп-де-Мар.