Так Жюльетта нашла свою дорогу. Театр был лишь придатком куртизанства, поскольку именно обольщение было ее подлинным талантом. Ее жизнь наполнилась роскошью, сделавшись легкой и беззаботной. Шесть тысяч франков гонорара, которые платил ей Арель, были лишь каплей в море ее потребностей. Векселя, которые она подписывала одним движением руки, обеспечивали роскошную жизнь. Она совершенно не заботилась о своем будущем, уверенная, что всегда найдет достойную и богатую кандидатуру на роль любовника и благодаря этому человеку выкупит и уничтожит свои обязательства. Ее долги были впечатляющими, восемь тысяч франков ювелиру Жаниссе, тысяча франков за перчатки Пуатевену, восемь тысяч франков за кашемир госпоже Рибо, которая, устав ждать, натравила в 1832 году на нее правосудие.
Когда нужно было срочно достать деньги, она закладывала часть своего шикарного гардероба в ломбард, успокаивая нетерпеливого кредитора при помощи денег, занятых у другого, причем последний заем оказывался меньше, и ждала богатого покровителя, способного решить ее проблемы. Когда же несколько лет спустя один ее любовник, художник-декоратор Шарль Сешамп, потребовал от нее выплатить все то, что она у него занимала, он получил категорический отказ: «Бедный друг, это очень тяжело и очень горько для меня — быть не в состоянии отдать тебе один раз то, что ты так щедро давал мне двадцать и сто раз. Таково мое положение на этой земле: я всегда несостоятельна перед людьми, которым я больше всего обязана, которых я больше всего ценю и которых я больше всего люблю».
Среди всех почитателей особенно выделялся один. Это был граф Павел Демидов, будущий наследник всех уральских шахт. В обмен на право пользоваться прекрасным телом богатый русский выплатил ее долги, накупил ей шикарных туалетов и поселил в роскошных апартаментах на улице Эшикье. Именно он заказал у Прадье мраморную скульптурную группу из сатира и вакханки, в которой каждый узнавал Жюльетту. Эта группа произвела скандал на Салоне 1834 года. В тайне от этого «любовника-финансиста» актриса поддерживала многочисленные связи с завсегдатаями парижских бульваров. Ее знакомства, завязанные в период жизни с Прадье, послужили основой для своего рода придворной клики симпатичных и смешных любовников, в основном журналистов и драматических авторов, среди которых Фонтан и Альфонс Карр занимали почетное место.
И на этом сексуальном рынке 2 января 1833 года появился, по сути девственный, Виктор Гюго. Он шел прочитать актерам театра Порт-Сен-Мартен свою новую пьесу «Лукреция Борджиа», а оказался неспособным вымолвить и слова перед красотой Жюльетты и ее эротичностью.