К добру ли худу – не знаю. Но уверенней от этого я себя чувствовать не стал.
Приемная оказалась обставлена подчеркнуто скромно: вдоль стен стулья для посетителей, на голых стенах лишь символ Изначального Света, на полу серый неброский ковер. Из общей картины выбивалось только высоченное мозаичное окно, но, подозреваю, досталось оно его преосвященству в наследство от предшественника.
Кроме меня аудиенции дожидался господин средних лет в мирском платье. Я уселся напротив и задумчиво покрутил на пальце серебряный перстень официала. Тяжесть холодного металла отвлекала своей неправильностью, но одновременно и подбадривала.
У тебя есть полное право здесь находиться, будто нашептывала она.
Верилось в это, впрочем, с большим трудом.
– Нервничаете? – вдруг участливо поинтересовался незнакомый господин.
– Есть такое дело, – сознался я и добавил: – Такая честь!
– Великая честь, да, – кивнул мой собеседник.
Кивнул с совершенно серьезным видом, но явственно прозвучавшая в голосе ирония заставила меня приглядеться к незнакомцу повнимательней. Первое, что бросилось в глаза, – изуродованные артритом кисти и отметина на среднем пальце правой руки, явно оставленная тяжелым кольцом. А точнее – перстнем официала, который сейчас, полагаю, был упрятан в свисавший с шеи бархатный мешочек.
Болезный господин перехватил мой взгляд, привычно погладил узловатыми пальцами темно-багровую ткань мешочка и улыбнулся.
– Первый раз здесь? – спросил он.
– Первый.
– Тогда новые порядки не столь заметны. Раньше тут все было совсем по-другому.
– Мне говорили, да, – осторожно произнес я, начиная подозревать, что этот разговор затеян вовсе неспроста.
– Пребывая в Драгарне, его преосвященство полностью посвятил себя врачеванию душ людских, поэтому от политики и мирских дел шарахается, как бес от ладана, – поведал не на шутку заинтриговавший меня болезный господин. – Для главы Церкви это не так уж и плохо, но орден всегда занимал более активную позицию. – Тяжело опершись на трость, собеседник поднялся на ноги и зашагал на выход размеренной походкой недомогающего человека. – Ну, да вам ли этого не знать, господин Март? – поинтересовался он напоследок и скрылся за дверью.
Я озадаченно потер подбородок и хмыкнул, обдумывая услышанное.
Что намеревался донести до меня своими словами этот странный господин?
Хотел предупредить, что его преосвященство не оценит инициативы?
Но откуда ему вообще стала известна цель моего визита?
И кто он такой?
Еще один официал? Или…
Тут распахнулась внутренняя дверь, и ко мне вышел невысокий монах в сером повседневном одеянии.