- В каком смысле? - ступая на тонкий лед, спросил художник.
- Я не в том смысле, как вы, быть может, подумали, я в смысле судьбы. Сколько Барков прожил?.. Дай бог памяти...
- Тридцать шесть, - сказал командир роты уверенно. Капитан Федоров знал не только стихи Баркова, но и его подноготную.
- Командир всегда подскажет. Спасибо. Так вот о чем хочу вас, Юрий, спросить. Большую часть своих произведений, как известно, Барков создал после смерти, в том числе и знаменитую поэму о Луке, но не евангелисте, - как бы предупреждая вопрос Елены, поспешил уточнить старший лейтенант. - В поэме стих уже не восемнадцатого века, сравнения, эпитеты... А что ж говорить о подражаниях Лермонтову, Фету, если сам-то он умер уже как бы сто лет назад? Как ни крути, а получается, что Барков умер, а дело его живет. И творческое его наследие растет и приумножается. С этим и Федоров согласен, не философ, а наш, из разведроты. Вопрос в чем: есть ли такой же фенбомен у художников, чтобы какой-нибудь прославленный живописец, график предположим, умер, а произведения под его именем все продолжали бы появляться?
- Считайте, что я к вопросу полностью присоединяюсь, - сказал капитан Вальтер.
Увидев, что Юрий затрудняется с ответом, Лена поспешила с вопросом:
- Михаил, я вижу, вы любите поэзию, скажите, а какой вам лично Барков больше нравится - Иван или Дмитрий? И где их можно почитать? Меня ваш рассказ очень заинтересовал, - увлеченно сказала молодая женщина.
- Дмитрий хоть и не поэт, но он мне, Леночка, ближе. Почему? Наш брат военный, кадетский корпус окончил, в лейб-гвардии служил. А Иван что? Сын священника, а беспутный, его из университета выставили. За дисциплину. Ну что такое: напился, пошел к ректору отношения выяснять, драться. И стихи его, знаете, на любителя, как вы считаете, товарищ капитан?
- Капитану Федорову нравится, а замполиту не нравится, - сказал капитан Вальтер.
- Это при том, - подхватил командир взвода, - что замполит у нас умнейший человек. Шутите! Два "поплавка". Калининский педагогический институт и Высшее львовское политическое училище, - то ли с завистью, то ли с гордостью произнес старший лейтенант.
- Леночка, а вы рыбу любите? - вдруг спросил капитан.
- Очень. Только у нас ее готовить, честно говоря, не очень-то умеют, обрадовалась перемене темы разговора раскрасневшаяся женщина.
- А мы рыбой объедаемся. Вот товарищ старший лейтенант напомнил, что народ у нас разный. У нас даже великие люди есть в полку. У нас на кухне в офицерской столовой срочную проходит парень из ленинградского лучшего ресторана "Метрополь". Рыбу делает как бог! А почему старается? Мне, говорит, нельзя квалификацию терять. Если, говорит, я здесь себе руку испорчу, меня обратно не возьмут. А в столовую идти, по третьесортным ресторанам - это он никогда не согласится. Я, говорит, лучше с голоду умру, чем буду в каком-нибудь ресторане третьего разряда треску майонезом украшать. Повар с большой буквы, можно сказать. Мастер. И во фритюре делает, и на вертеле. Это на нашей-то кухне, где кашу-то толком сварить не могут, а он держит свой фасон.