Какаши покончил с маскировкой ночлега и согнал меня со спальника. На пальцах объяснил: если я проснусь ночью от постороннего звука, то нужно разбудить его, если захочется в туалет, разбудить его, если захочется воды, опять-таки разбудить его, а одному ничего и никуда. Ни-ни!
Угу, понял, босс.
Всё-таки под разгильдяйским видом чувствуется в Какаши суровое воспитание. Хотя, если его настоящее прошлое похоже на то, что показывали в мульте, я удивляюсь, как он вообще сохранил способность проявлять нормальные человеческие эмоции. Для маленького ребёнка потеря близких людей почти самое страшное, что может случиться.
Меня сейчас поддерживает надежда, что у родных всё хорошо и пусть даже я никогда их не увижу, но они есть. Беда случилась со мной - не с ними. А у Хатаке не было даже такого утешения.
Вообще, автор истории о малолетних шиноби немало упирал на психологические трудности персонажей. Дети и взрослые мариновались наедине со своими проблемами, а процент потёкших крыш рос по экспоненте вместе с развитием сюжета. Вопрос, насколько мой новый мир совпадает с придуманным?
А на четвёртый день скитаний мы пришли в село!
Я так воодушевился, что не мог усидеть на месте и носился кругами, пока Какаши чего-то там изучал в бинокль.
Проблему нашего внешнего вида (после жизни в лесу он стал довольно замызганный) шиноби решил радикально, волшебным ниндзевским способом. В общем, дунул-плюнул и вуаля! Теперь мы выглядели, как ходячая сельская презентабельность: скучные полосатые кимоно, соломенные сандалии и соломенные же шляпы. Сидор преобразился в большой тряпичный узел. Также изменилась и внешность: наш общий бледный колер потемнел, а у Хатаке ещё и второй серый глаз образовался.
Мне велели помалкивать, вести себя скромнее и беречь свой чудесный облик от повреждений. А иначе того! Окаменелый помёт на завтрак и "пожизненный эцих с гвоздями".
Село оказалось невероятно прикольным. На отвоёванном у леса холме густо рассыпались деревянные дома и домишки, водяные мельницы, сараи, фруктовые и шелковичные сады, плоские рисовые террасы и огородики с овощами. Вход украшали ворота с пафосной резной шильдой. Мне хотелось немедленно потрогать всё и всех, но предусмотрительный "старший братец" цепко удерживал руку.
Имелась тут и главная улица. Первые этажи домов занимали небольшие лавки и возле одной такой мы остановились. Пока Хатаке выбирал одежду и какие-то мелочи для меня, я пускал слюни на соседний прилавок со сладостями. После лесных скитаний мне до смерти хотелось сахара и почему-то жареной свиной шейки. Мясо тут не продавали, а конфеты вот они. Искушают.